Кирилл Григорьев - Галатея

Скольжением называлась техника отделения ментальной оболочки от физической. Ею Сергей давно овладел в совершенстве. Нематериальное «я» могло проходить сквозь стены, летать и даже дразнить приходящих в исступление животных. Собаки чуяли чужое присутствие, бесились, лаяли, но сделать, конечно, ничего не могли.

— Ладно, — кивнул Ивлев. — Ты только осторожнее.

Гарин вылез из прогретой машины на хорошо утрамбованный снег.

Быстро смеркалось. Небо над головой было черно-синим, чистым, почти прозрачным. Кое-где уже нерешительно поблескивали звезды. Приближалась холодная зимняя ночь, с хрустом заледеневшего снега, лютым морозом и замерзающим в воздухе дыханием.

Он тщательно застегнул дубленку и поднял воротник.

Ну, что же, посмотрим, подумал Гарин, чувствуя, как холодные щупальца осторожно пробираются по рукавам к телу.

Он почему-то вспомнил свою армейскую бытность, когда, в карауле, им выдавали необъятные тяжелые тулупы, неудобные ватные штаны и высокие негнущиеся валенки. Ходить в этой сбруе было практически невозможно, но как удобно в ней было спать! Виктора приводили на пост и, едва разводящий со сменой удалялся на приличное расстояние, он заваливался в снег, моментально вырубаясь. Главными на объекте, конечно, были собаки. Приближение людей они чуяли за версту и принимались исступленно лаять. Поэтому Гарин, выдвигаясь на пост, всегда с собой прихватывал большую горсть сухарей. Может быть, именно благодаря такой крепкой дружбе с местными шавками, его не разу не вытаскивали за шиворот, пригревшимся в очередном сугробе, забившим на караульную службу и совсем позабывшим про автомат.

Эх, подумал Виктор мечтательно. Сейчас бы сюда тот тулупчик! И валенки, которые, несомненно, тоже бы не помешали.

Он заставил себя сосредоточиться на дороге.

Суда часто приезжали. Судя по отпечаткам шин, большие и тяжелые грузовики. Впрочем, были и легковушки.

Виктор прошел через разломанные ворота, настороженно оглядываясь по сторонам. Здесь могли быть дикие собаки, одичавшие в большом мегаполисе и превратившиеся в городских волков. Гарин много слышал о таких нападениях, поэтому, сделав еще несколько шагов, он достал пистолет и снял его с предохранителя.

— Серега, ты как? — мысленно спросил он.

— Проверяю, — рассеянно отозвался телепат. — Левая сторона.

— Я тогда тронусь по правой, — сказал Гарин.

— Идет.

Жаль, что я не прихватил фонарик, подумал Виктор. Жаль, что его у меня вообще нет в машине. Минут через двадцать придется двигаться в полной темноте. И тогда какой из меня разведчик? Никакой. А ведь где-то здесь, если мы правы, могут быть двое.

О столкновении в кафе и его результатах ему сообщил по дороге Тарас.

— Девушку увезли, — вздохнул он. — Если это Немченко, то, сам понимаешь, она вполне может оказаться там же, в гаражах, вместе с его племянником.

— Это совсем недалеко до кафе, — согласился Гарин.

— Поэтому, внимательнее, Вик. Максимальная осторожность. Жаль, отправить к тебе некого.

— А Кравченко?

— Барс застрял в пробке, а Толя занимается Житцовым. Они его около дома сторожат.

— Думаешь, появится человек-факел?

— Почти уверен.

Так что, вполне возможно, что моей помощи ждет Тимофеева Таня. И хотя, Немченко никогда не слыл беспредельщиком, черт его знает. Люди склонны меняться к худшему. Она, конечно, испугана, молится Господу и не знает, кто выступит его посланником. Будет очень удачно, если им окажусь я.

Он свернул на правую линию темных молчаливых гаражей, рядом с покосившейся «Доской объявлений». Под растрескавшимся стеклом белели рваные бумажки. Продается, сдается… Продаю… Снег скрипел под его подошвами. И это был, наверное, единственный различимый звук в холодной пустоте и сгущавшемся мраке.

Гараж номер «119» увидел номер на воротах Виктор. 120, 121…

Ряды металлических дверей плавно уходили влево.

— Ничего, — разочарованный Сергей возник в его голове. — Иду к тебе на правую сторону.

— Дерзай, — невольно кивнул Гарин.

— А ты чего так нахохлился? — ехидно поинтересовался Ивлев. — Холодно что ли?

— Ага, — буркнул Гарин. Ноги в районе колен уже совсем промерзли. — Сколько сейчас градусов, интересно?

— Я смотрел перед вылетом — минус пятнадцать. Хорошая зимняя ночь.

— Прекрасная, — хмыкнул Виктор. — Только я лето больше люблю.

145,146…

— Вик! — воскликнул Ивлев.

Гарин замер.

— Что? — спросил он.

— Я нашел, — голос Сергея изменился.