Монтегю Джеймс - Сокровище аббата Фомы

Должен вам по правде сказать, — продолжал Сомертон, что все это время меня мучили какие-то дурные предчувствия. Во-первых, надо мной словно зависла тень грядущего разочарования, а во-вторых, не давал покоя тот самый намек на некую опасность. Ведь и в самом деле, вполне можно было ожидать, что колодец аббата Фомы к тому времени, когда я прибуду на место, окажется стертым с лица земли, либо что некое лицо, совершенно не понимающее в шифрах и криптограммах и руководимое лишь зовом инстинкта и удачи, могло уже случайно натолкнуться на сокровища и таким образом опередить меня. А кроме того, — в этом месте его голос неожиданно задрожал, — я постоянно испытывал некоторую неуверенность относительно слов насчет того самого стража, охраняющего сокровища. Впрочем, если не возражаете, мне бы не хотелось пока распространяться на эту тему. Да, именно так — пока в этом не возникнет необходимость.

Естественно, при первой же удобной возможности мы с Брауном принялись изучать интересовавшее нас место. Себя я выдал за человека, давно жаждавшего как следует исследовать остатки аббатства, а потому нам никак не удалось избежать визита в церковь — можете представить себе мои чувства при подобных посещениях. Правда, не стану отрицать: мне действительно было интересно взглянуть на те окна, в которых некогда были размещены заинтересовавшие меня стекла. В хитросплетении украшавших их узоров мне, кажется, даже удалось разглядеть фрагменты герба — того самого герба аббата Фомы, рядом с которым была изображена небольшая фигурка, держащая в руках свиток с надписью: «Имеют они глаза, да не узреют», — что, как я полагаю, было одним из образчиков вершины мастерства древнего художника.

Но, разумеется, главным объектом моего интереса являлся сам дом аббата и, соответственно, необходимость установить его точное местонахождение. Насколько мне было известно, на плане монастыря этот дом никак помечен не был, в отличие, например, от здания капитула, и потому просто так, «на глазок», нельзя было определить, где именно он находился. Можно было допустить, что аббат жил в восточной части монастыря, либо же дом был непосредственно соединен с церковным трансептом, в общем, трудно сказать. Кроме того, я постоянно помнил, что если стану задавать слишком много вопросов, то могу ненароком вновь возродить воспоминания о зарытых сокровищах, тогда как мне хотелось для начала отыскать их самому.

Впрочем, как выяснилось, поиски наши стали не таким уж трудным или долгим делом. Вскоре я обнаружил в юго-восточной части церковной территории огороженный с трех сторон двор и стоявшую на нем громаду крайне ветхого, буквально рассыпающегося на части строения, а также поросший травой тротуар, который вы могли видеть сегодня утром. Это и было интересовавшее меня место. Кроме того, я весьма обрадовался, обнаружив, что участок этот никоим образом не ухожен и располагался, с одной стороны, относительно недалеко от постоялого двора, а с другой — не прямо под окнами какого-нибудь жилого дома. Рядом с ним простирались лишь сад и пастбища, тянувшиеся по склону холма к востоку от церкви. Должен вам сказать, что превосходный камень, из которого некогда был сложен дом аббата, и сейчас словно светился на фоне желтоватого и казавшегося чуть размытым заката солнца, который мы имели удовольствие наблюдать во вторник.

Так, а теперь, собственно, насчет самого колодца. По этому поводу я особенно не терзался сомнениями. По своей конструкции и художественному оформлению это было действительно замечательное сооружение. Сруб был изготовлен, насколько я мог понять, из итальянского мрамора, да и покрывавшая его резьба, похоже, также была делом рук итальянских мастеров. Если вы обратили внимание, на нем были запечатлены сюжеты о том, как Ребекка и Яков открывают перед Рахилью колодец, ну, и ещё что-то в этом роде, хотя при этом я был не особенно склонен предполагать, что в осуществлении своей задумки с тайником аббат станет использовать какие-то загадочные, тем более циничные фрагменты библейской истории.

Я с неподдельным интересом осмотрел снаружи все это сооружение. Вершина колодца имела квадратную форму, а сбоку находился вход; сверху располагалась своеобразная арка с колесом, к которому подвязывалась веревка. Несмотря на почтенный возраст конструкции, она пребывала в относительно хорошем состоянии, хотя в последние годы колодцем, по-видимому, не пользовались.

Разумеется, меня интересовало, какова глубина колодца и возможность спуска в него. Как я полагаю, глубина его была где-то около двадцати метров. Кроме того, у меня сложилось впечатление, словно аббат действительно хотел подвести исследователей как бы к самым дверям своей сокровищницы, поскольку, как вы сами убедились, в каменную кладку колодца были встроены крупные блоки, спускавшиеся вниз наподобие винтовой лестницы, которая тянулась вдоль стен внутренней части шахты.