Кристофер Мур - Выкуси

Она допила кровь, и ноги зажили и окрепли настолько, что получилось встать. Джоди подошла к его рабочему столу и включила свет. Там лежала последняя ксилография. Не оконченная, но завершены были два клише — черное и красное. Джоди увидела себя в душе — рыжие волосы текут за спиной в потоках воды, у ног в луже собираются черные угольки.

Оката стоял рядом и критически рассматривал ксилографию, словно в любую секунду мог что-то исправить на оттиске. Джоди нагнулась ниже и заглянула ему в лицо — так она смотрела бы на него с бумаги.

— Эй, — сказала она. — Спасибо.

— Ладно, — ответил он.

— Извините, — сказала она.

Пес Фу

Эбби лежала на футоне в большой комнате студии. В угол были составлены пустые крысиные клетки, и Фу отвинчивал фанерный щит с одного окна, чтобы стало светлее. Он пристально наблюдал признаки жизни в Эбби с шести утра. По крайней мере, теперь жизнь в ней подавала признаки. Поначалу не было и их. А в полдень она открыла глаза.

— Фу, мудак, я смертна.

— Жива! — И он обхватил ее руками.

Эбби оттолкнула его.

— Где Томми? Где Графиня?

— Томми в спальне. А где Джоди, я не знаю.

— Не звонила?

— Нет.

— Ебать мои носки! Томми ты тоже вернул?

— Нет. Я начал готовить ему сыворотку, но он не хотел ничего с собой делать, пока не разберутся с другим вампиром. Но это нужно, Эбби. Он долго не проживет, если мы его не вернем.

— Я знаю. Пиратский раста на черном корабле нам рассказал. Другой вампир? Остался только один?

— Пока ты была без сознания, звонил Ривера. Животные завалили одного в «Безопасном способе».

— А ты ему сказал, чтоб не лез на черный корабль?

— Ему Томми сказал.

— А с Четом что?

— Не знаю.

— Он может… Эй, а где мой хвостик?

— Как бы сам отпал, когда к тебе вернулся человеческий облик.

— Ты его сохранил?

— Э-э, нет. Я его на журнальном столике оставил, а когда взошло солнце, он типа сгорел.

— Ты сжег мой хвостик? Это была часть меня.

— То была противная часть тебя.

— Ты такой расист, Фу. Я рада, что мы с тобой расстались.

— А мы расстались?

— Мы же собирались, нет? Ты про это хотел со мной поговорить? О том, что я — слишком неоднозначная, слишком для тебя таинственная, а тебе нужно вернуться к своим традиционным научно-ботанским ценностям и жить на Сансете с предками, а вовсе не в офигительной берлоге нашей любви со своей богинеподобной вампирской подружкой, которая тебе никогда больше не даст, даже если умолять будешь, даже из жалости, какими бы улетным у тебя ни был мангашный причесон. Ты же все это собирался мне сказать?

— Не так подробно. Я собираюсь переехать в Беркли. Это трудно, Эбби…

— Не утруждайся, s'il vous plait, у меня с тобой все. Больше не потерплю от тебя поношений низкопоклонной банальности и чего не.

— Еще твоя мама звонила. Хочет, чтоб ты домой вернулась.

— Ага, уже два раза побежала. Ой, что это — из моей бесхвостой попы мартышки разлетаются, как бабочки?

— Она сказала, твой табель успеваемости прислали. Ты сдала биологию мистеру Грабли.

— Правда?

— Она тоже говорила, что чуть в обморок не упала. А Джеред — что все из-за твоей факультативной работы. Почему ты не сказала, что брала с собой крысу в школу?

— Ну, я же не думала, что получится. В смысле, крысу уже завампили, поэтому, когда я вытащила ее из обувной коробки, она лежала как бы просто дохлая. И мистер Грабли такой весь: «Как это мило, Эллисон, дохлая крыса». Но в лабе светло было, поэтому крыса моя ни с того ни с сего вдруг как вспыхнет, сама по себе. И я тут вся такая: «Врубайтесь, сцуко, спонтанное самовозгорание крыс — это волна будущего».

— Ну, он тебе поставил, вероятно, потому, что не смог вычислить, как ты это сделала.

— Я темная владычица «Биологии 102». Бойся меня. Ррыык! — ответила она. И поцеловала его — крепко и жестко, но не так жестко, как целовала вампиршей. Фу облегченно вздохнул, но тут она его оттолкнула и стукнула.

— Ай. Я вовсе не думал, что ты распутная.

— Я знаю, то был наш прощальный сладкий поцелуй с горчинкой. Пойду теперь скорбеть, пока не проснется Владыка Хлад и мы не возобновим наши поиски Графини. Помираю от голода. Хочешь бутер и «старбакс»? У меня в сумке, типа, десять тыщ лежит.

Любовная берлога

Проснулся он на закате. Пред его мысленным взором стояло ее лицо, а по всему позвоночнику бегала паника. Томми пулей выскочил из спальни в большую комнату, где Эбби как раз вешала трубку.

— Это была Графиня, — сказала она. — У нее все хорошо. Придет через несколько минут.