Либба Брэй - Прекрасное далеко

— Мне очень жаль.

Я протягиваю руку, но Картик не позволяет прикоснуться к себе.

— Картик…

— Я предал его. Я предал…

Он разворачивается и бросается бежать.

Возвращаясь на бал-маскарад, я вся дрожу. Какой-то мужчина в маске арлекина задевает меня, и я пугаюсь.

— Ужасно виноват, — говорит он, одаряя меня улыбкой, которая под его отвратительной маской кажется демонической.

Я проскальзываю в бальный зал, где девушки продолжают выступление. Фелисити сидит рядом с Энн в костюме леди Макбет.

— Мне надо с вами поговорить, сейчас же, — шепчу я, и они спешат следом за мной в библиотеку.

Энн рассеянно перелистывает книжку за полпенса: «Мэйбл. Ученица школы Ньюбери». Я ни на секунду не сомневаюсь, что это точно такая же история, как все те, что обычно читает Энн: о какой-нибудь бедной, но порядочной девушке, которая подвергается жестоким нападкам со стороны школьных товарок, но которую в конце концов спасает богатый родственник. А потом все эти глупые девчонки ужасно сожалеют о том, что так ее дразнили. Но Мэйбл (или Аннабель, или Дороти — как бы ни звали героиню, все они на одно лицо) от души прощает их, не тая зла ни на кого, и все в итоге получают весьма ценный жизненный урок.

Мне хочется швырнуть этот хлам в огонь.

— Ну, Джемма, выкладывай! — командует Фелисити. — Мы хотим на бал!

— Существа Зимних земель вовсе не вымирают. У них есть целая армия, тысячи сильных тварей, — говорю я, и слова сыплются из меня судорожно и нервно, как будто я — пациентка Бедлама. — Они приносят души в жертву тому дереву, чтобы накопить силы, но они еще и чего-то ждут. Кого-то ждут.

Я перевожу дух.

— Я уверена, это Цирцея.

— А, теперь ты в это поверила, — говорит Фелисити.

Я не обращаю внимания на укол.

— Мы должны отправиться в сферы, вернуть Евгении кинжал и заключить союз…

— Ты хочешь сказать, отдать им магию? — спрашивает Энн.

— Она нам не принадлежит. Она лишь взята на время…

Фелисити перебивает меня:

— А как же Пиппа? Мы должны ей все сказать!

— Фелисити, — начинаю я, — мы не можем. Если она — одна из них…

— Неправда! Ты же сама только что сказала — это Цирцея!

Фелисити прищуривает глаза.

— А как ты обо всем этом узнала, Джемма?

Я лишь теперь, с большим запозданием, осознаю свой промах.

— Я ходила в сферы. Чтобы все увидеть.

— Одна? — допытывается Фелисити.

— Нет. С Картиком.

Энн смотрит на меня во все глаза.

— Ты взяла его с собой, не сказав нам ни слова?

— Мне необходимо было показать ему…

— Сферы принадлежат нам, а не ему! — сердится Фелисити. — Ты только вчера заявляла, что мы не должны ходить в сферы друг без друга! И тут же сделала такое!

— Да, и мне очень жаль, но тут было совсем другое дело, — возражаю я, хотя и сама понимаю, как неубедительно это звучит.

— Ты лгала! — кричит Фелисити.

— Выслушайте меня, прошу! Можете вы послушать минуту спокойно? Я попросила горгону собрать хаджинов и лесной народ у Храма, чтобы мы могли разделить с ними магию. Мы должны отправиться туда сегодня же вечером. Неужели вы не понимаете?

— Я только то понимаю, что тебе безразлично, что думают твои подруги. Чего они хотят.

Фелисити в своем костюме выглядит самой настоящей девой-воительницей. Ее глаза сверкают от боли.

— Пиппа меня предупреждала, что такое может случиться.

— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я. — Что она говорила?

— Да с какой стати я должна тебе рассказывать? Может, тебе лучше Картика расспросить? Ты ему доверяешь куда больше, чем нам, своим подругам.

— Но сейчас-то я здесь, с вами, — напоминаю я, и во мне разгорается гнев.

— Она говорила, что ты не захочешь делиться магией, — рассказывает Фелисити. — Что ты никогда и не собиралась этого делать, а она сама поступила бы совсем по-другому.

— Это неправда.

Но я не могу отрицать, что наслаждалась, обладая тем, чего нет ни у кого.

Фелисити берет Энн за руку.

— Это все ерунда, — говорит она, увлекая Энн к двери. — Ты забыла, что мы теперь можем делать, что нам вздумается. Мы можем сами войти в сферы, когда захотим. С тобой или без тебя.

Я бреду в толпе, как охваченная лихорадкой. Бальный зал наполнен яркими красками, люди беспечно веселятся. Но я не в том настроении, чтобы танцевать. Я вижу тех ужасных тварей, вижу Амара, подводящего души к дереву, чтобы принести жертву. Я вижу боль в глазах Картика. Я гадаю, куда он пошел и когда вернется. Если вообще вернется.