Даша Пар - Красный Принц

— Разумеется, — кивнул я и подошёл к дивану.

Лицо Марии в этот момент было безмятежным. Она спала глубоким, ровным сном, ничто не тревожило мою девочку, не беспокоило. Я провёл рукой по её шелковистым волосам, а затем поднёс их к носу, вдыхая такой родной, нежный запах персиков. Боже, поверить не могу, что всё это в последний раз, что я больше никогда не прикоснусь к ней, никогда не испытаю счастья близости, тепла. Мы никогда больше не будем петь песни, смотреть фильмы, смеяться, дурачиться, шутить. Наша главная именная шутка останется в прошлом, как и наши песни, наша картина, наша жизнь. Всему пришёл конец, и от этого на губах появилось чувство непередаваемой горечи. Наклонившись к ней, я мягко поцеловал её в губы, а затем в лоб, в последний раз ощущая её бархатистую кожу и запах её души.

— Надеюсь, когда ты проснёшься, ты будешь помнить мой последний поцелуй, — еле слышно прошептал я.

— Закончил? — довольно грубо поинтересовался Логан, касаясь моего плеча.

— Что теперь? — отпуская Марию и выпрямляясь, спросил я.

— Теперь ты сядешь за стол и напишешь три письма — отцу, на работу и Марии. В них ты сообщишь, что принял моё предложение.

— Я оставил дома письмо отцу, в котором сообщил, что уезжаю с Марией, — мне не стоило ему об этом говорить, но слова сами вырвались, от чего я нахмурился.

— Не волнуйся об этом, этого письма твой отец не увидит, — ответил он, а затем прошёл через всю комнату и подошёл к одному из комодов, стоящих возле стены. Из верхнего ящика он достал несколько листов бумаги и ручку, после чего передал их мне.

— Садись и пиши, — приказал он, располагаясь рядом.

— Что ты сделаешь с Марией? — я уже собирался начать писать, когда этот вопрос возник в моей голове и я тотчас же озвучил его.

— После того, как процесс пойдёт, я отнесу девушку домой, где внушу ей, что она плохо себя почувствовала и не поехала на вокзал, а вместо этого легла спать. Она ничего не будет помнить из того, что произошло сегодня.

— Хорошо, — я принял его слова, кивнув головой, — но если ты обманываешь меня… знай — я сделаю всё, чтобы ты умер!

— Ох уж эти горячие юноши, — с сарказмом протянул он, искоса наблюдая за мной, — вам всегда нужно продемонстрировать свою силу… ничего, скоро это измениться.

Мне оставалось лишь хмуро посмотреть на него, прежде чем начать писать.

Когда я закончил, гуль забрал мои письма и внимательно перечитал, а когда были трогательные моменты, иронично хмыкал и кривил брови.

— Молодец, — резюмировал он, складывая письма пополам, — хорошо написал, красиво и надеюсь, что этого хватит для твоих близких. Сам понимаешь, если они начнут копать это может привести к печальным последствиям.

— Да, я это понимаю, — согласно кивнул я, чувствуя, как во мне зарождается сильное беспокойство — последний рубеж пройден — финал уже близок. — Что теперь? Я написал письма, попрощался с Марией и дал тебе своё согласие. Что дальше?

— Самое приятное, — фальшиво улыбаясь, ответил Логан, пододвигаясь ко мне ближе. — Сейчас мы начнём процесс превращения.

— Как это будет? — нервно сглотнув, спросил я, заставляя себя оставаться на месте и смотреть на существо рядом с собой.

— Плоть от плоти, кровь от крови и кость от кости, — процитировал Логан древнее изречение, — очень символичная фраза, не правда ли?

— Что ты имеешь в виду? — меня стало знобить, и я непроизвольно задрожал — эти слова гуль произнёс с непонятной мне мрачной торжественностью.

Вместо ответа, гуль закатал рукав рубашки и протянул мне свою руку:

— Ты должен отведать моей плоти, — почти мурлыча, ответил он, его глаза хищно блеснули, — это основа основ. Люди пьют кровь вампиров, чтобы обратиться в них, и также едят нашу плоть, чтобы стать гулями.

— Это что, шутка? — ошеломлённо спросил я, отводя руку от своего лица, — я не буду кусать тебя — это омерзительно!

— Ты знаешь, что раньше люди ели мясо сырым? — чуть нахмурившись, спросил Логан, — они вгрызались в ещё тёплую плоть только что убитого животного и ели его. В этом нет ничего противоестественного и сложного. В конце концов, боль будешь чувствовать не ты.

— Я не буду. Я не каннибал, — я мотал головой, прогоняя из своих мыслей картину «питания» — она вызывала во мне отвращение и рвоту.

— Другого способа нет, — терпеливо ответил он, — если я сам отрежу плоть, пожарю её на сковородке, и подам под винным соусом ничего не произойдет. Это работает только если человек кусает плоть, грызёт её и ест. Только так.