Эдвард Бенсон: Сеанс мистера Тилли

Поощренный этим, он решился на чуть более интимный знак выражения своих чувств и позволил себе почтительный поцелуй, но тут же увидел, что зашел слишком далеко. Мисс Ида сказала себе: «Успокойся!» — и ускорила шаг, как бы стараясь поскорее оставить позади соблазнительные мысли.

Мистер Тилли понял, что понемногу приспосабливается к тем новым обстоятельствам, в которых ему приходится теперь существовать, или, по крайней мере, получает о них какое-то представление. Время, как и пространство, перестали для него существовать, но, пожелав приблизиться к мисс Иде, он тут же очутился рядом с нею. Решив проверить эти новые возможности, он пожелал оказаться в своей квартире. Окружающая обстановка стремительно, как в кино, переменилась, и он обнаружил себя дома, где убедился, что известие о его смерти уже дошло до прислуги, и взволнованные повариха и горничная возбужденно обсуждают это событие.

— Бедняжка, — говорила повариха. — Какое несчастье! Он был настоящий джентльмен, мухи не обидел, а тут на тебе — эта громадина попросту давит его. Надеюсь, из больницы его отправят сразу на кладбище, я не вынесу, если в доме появится покойник.

Рослая и крепкая горничная погладила ее по голове.

— Ну, не знаю, — заметила она. — Может, для него так даже лучше. Он же все время с духами водился, всякие там стуки да грюки, аж порой страх меня брал, когда я в столовой подавала ужин. А теперь он там, наверно, как у себя дома и встречается с другими малахольными. Но мне его, бедняжку, все равно жалко. Такого безобидного джентльмена я еще никогда не встречала. Всегда такой любезный, да и жалованье платил день в день.

Эти жалостливые причитания и славословия как громом поразили мистера Тилли. Он-то воображал, что его вышколенная прислуга относится к нему с должным почтением, как к некоему полубогу, и роль бедняжки-джентльмена его совсем не устраивала. Так что это открытие, хотя оно, казалось бы, уже не имело ни малейшего значения, уязвило его до глубины души.

— Таких оскорблений я еще никогда не слышал, — еще не совсем отринув земные узы, во всеуслышание произнес (или подумал?) он. И с изумлением понял, что они совершенно не замечают его присутствия. Он возвысил голос и, прибавив как можно больше сарказма, обратился к поварихе:

— Вы бы лучше покритиковали не меня, а свои кастрюли! Они бы наверняка отнеслись к вашим словам с пониманием. Что же касается организации моих похорон, то я уже позаботился об этом в своем завещании и не желаю выслушивать ваши предложения. А сейчас…

— О Господи! — воскликнула миссис Инглис. — Клянусь, я только что слышала, как он, бедняжка, что-то сказал. Голос такой хриплый, как будто у него кашель. Пойду-ка нацеплю на шляпку черный бант, а то скоро сюда набегут его стряпчие и всякий прочий люд.

Мистеру Тилли это не понравилось. Ему все еще казалось, что он жив-здоров, и отношение к нему прислуги как к мертвому, да еще после того, что они о нем наговорили, показалось очень обидным. Желая недвусмысленно дать знать о своем присутствии и способности действовать, он раздраженно ударил ладонью по обеденному столу, с которого еще не убрали посуду после завтрака. Он трижды хватил по столешнице изо всех сил и с великой радостью увидел, как испуганно вздрогнула горничная. Зато миссис Инглис даже бровью не повела.

— Слышь, вроде кто-то постучался… — сказала мисс Тэлтон. — Откуда бы это?

— Глупости! Это у тебя от нервов, — возразила миссис Инглис, подцепив на вилку последний ломтик бекона и отправив его в свой широкий рот.

Мистер Тилли, довольный тем, что ему удалось хоть как-то подействовать на этих туповатых женщин, крикнул уже во все горло:

— Тэлтон!

— Ой, что это? — тут же откликнулась горничная. — Ей-богу, я слышу его голос! А вы, миссис Инглис? Нет, правда слышу!

— Чушь несусветная! — невозмутимо заметила повариха. — Отличный бекон, хорошо, что мы его столько запасли… Да ты вся дрожишь! Ну, милочка, это все твои фантазии…

Внезапно мистеру Тилли пришла в голову мысль, что вряд ли стоит так напрягаться, чтобы хоть как-то убедить в своем присутствии горничную. Сеанс в доме медиума, миссис Камбербатч, предоставит ему куда больше возможностей снова прорваться в реальный мир. Пожелав переместиться почти на милю, он еще пару раз грохнул по столу кулаком и, уже не слушая слабые взвизги мисс Тэлтон, тут же очутился на Вест-Норфолк-стрит.

Он прекрасно знал дом и двинулся прямо в гостиную, где всегда проводились сеансы, которые он так часто и так охотно посещал. Миссис Камбербатч, с выражением сосредоточенности на ложкообразном лице, уже опустила шторы, оставив комнату в полной темноте, которая казалась только гуще от тусклого ночника под абажуром рубинового стекла, стоявшего на каминной полочке рядом с цветным фотопортретом кардинала Ньюмена. За круглым столом сидели мисс Ида Соулсби и мистер и миссис Мериотт, которые по меньшей мере дважды в неделю выкладывали денежки в надежде получить совет от своего духа-наставника Абибеля по поводу несварения желудка и финансовых операций. Замыкал круг сэр Джон Плейс, старавшийся как можно детальнее разобраться со своей предыдущей инкарнацией в теле халдейского католического священника. Его наставника, открывавшего ему все ступени религиозной карьеры, в шутку величали Потиром.