Ольга Митюгина - Нетопырь

— Надо же, как оно бывает… Чудн о … Как я вижу, вы не понимаете языка?

— Само собой! — хмыкнул Фоулн.

— Я переведу. Начнем с логического продолжения…

Боже, как я устала от их взаимной неприязни. Будет ли этому конец?..

Только что говорила с Карло. Я задыхаюсь от радости!.. Он встретил меня на нашей крытой галерее…по порядку.

Я была одна. День сегодня удивительно жаркий и солнечный, облака похожи на спящих овец, а сам ветер несет дремоту и какую-то истому. В такой день хочется снова стать девчонкой и без стеснения залезть в реку, как в детстве мы часто делали с Карлом. Муж — и я его понимаю, конечно же, — не одобряет подобных забав, поскольку они не к лицу матери семейства. Но, когда солнце такое щедрое, хочется слушать только его, а не приказы мужа…

Итак, я шла по галерее, любуясь долиной далеко внизу: наша галерея проходит над самой пропастью.

И тут меня окликнули.

— Лизетт!

Я обернулась.

Там, на самом парапете, сидел Карл, и ветер шевелил его густые светлые пряди. Я знаю, что он — совершеннейший мальчишка, и всегда поддерживала его забавы, но сейчас не на шутку испугалась: он сидел, закинув одну ногу на широкий парапет и ни за что не держался.

И еще улыбался!

Не знаю, почему эта его безбашенность всегда вызывала во мне безумный восторг — наверное, „безумный“ совершенно верное слово, — но и сейчас, замерев от ужаса, я с восхищением наблюдала, как невозмутимо он сидит над пропастью…

— Привет, сестричка! — кивнул он мне и спрыгнул наконец со своего жуткого „насеста“.

Я никогда не могла устоять против его улыбки, но все же покачала головой:

— Ты сошел с ума, Карл!

— Совершенно верно, — кивнул он. — Я сошел с ума, Лизетт. Оттого, что стою рядом с тобой и говорю, у меня голова идет кругом…

Он нежно прошептал это мне, зарывшись лицом мне в волосы, а руки ласково и нерешительно коснулись моих плеч.

А потом он отстранился, и в глазах его был странный свет: господи, я не могла бы его понять. Боже, неужели это была боль?..

— Я так тосковал по тебе. И не мог решиться написать. Не мог решиться приехать…

— Почему?.. — это слово не сразу повиновалось.

— Сначала я хотел, чтобы ты забыла меня. Не хотел напоминать…потом узнал, что ты вышла замуж…мне казалось, вернуться теперь — свыше моих сил…

— Я понимаю… — кивнула я, не поднимая головы. Он смотрел на меня и я не смела встретиться с ним глазами. — Но ты же вернулся… И…неужели там, в Англии, ты не встретил себе девушки…

— Я покупал себе достаточно шлюх! — презрительно отмахнулся он.

— Я говорю не об этом, я…

— Я знаю, о чем ты говоришь, — тихо и нежно выдохнул он, взяв в свои руки мои ладони и поднеся к своему лицу. — Клянусь всем святым, я хотел найти такую девушку. Я хотел, Лизетт! Прости меня господи, я не смог. Могу только радоваться, что ты нашла себе мужа…только если бы он был достоин тебя!

— Карл… — я высвободила свои руки. — За что ты так ненавидишь Констана?.. Скажи, есть хоть один мужчина, которого бы ты посчитал достойным меня?.. Твоя неприязнь причиняет мне боль.

— Моя неприязнь не касается тебя, родная… — его голос был тих и печален, как вечерний ветер. Как ласковая свежесть воды в летний зной. Как звон колокольчика с далеких пастбищ… — Ты знаешь, что я люблю тебя. И я хочу, чтобы ты была счастлива! Констан…прости меня, моя нежная, Констан воспользовался твоей наивностью. Констан сдерживает твои порывы, твою свободу…ты потеряла в его семье себя, солнышко мое, любимая моя сестренка… любимая моя.

Мне трудно стало дышать. Я испугалась, потому что…потому что в чем-то брат был прав…но ведь я искренне люблю Констана, где мне еще найти такого же заботливого и внимательного человека?.. Такого благородного и любящего?..

А Карл…второго такого, как он, любимый мой , нет.

Я молчала.

А он тихо шепнул, словно сам боясь своих слов:

— Я хочу дать тебе счастье…я хочу дать тебя время для выбора…я так тоскую по тебе, Лизонька…

И мы стояли на галерее, крепко обнявшись, я зарылась лицом в кружева его камзола, и сердца наши бились в такт.

Господи, я люблю своего брата. Я люблю его. Я знаю это, и знаю, что никогда ни один из нас не переступит роковой черты, хотя порой это кажется почти невозможным. Вдали от него я думала, что наша греховная страсть позади, что она угасла, но теперь понимаю, насколько коварно чувство, связавшее нас. Кажется, оно стало еще сильнее, еще крепче, что его закалили испытания и разлука…и почему я рада этому, почему мне всегда хочется растаять в его объятьях? Почему я чувствую, что всегда буду его , только его , как бы ни была привязана к Констану, как бы ни любила мужа?..