Лорел Гамильтон - Список на ликвидацию

Эдуард потянулся через сиденье и приоткрыл мне дверцу, будто намекая, что пора садиться.

— Считайте, что по опыту, — ответила я и залезла в машину.

Мы поехали, а он все еще хмурился нам вслед.

Я знала номер сотового Алекса Пинна и набрала его, но он не ответил. А ответил голос незнакомого мужчины.

— Телефон Алекса. Как прикажете вас представить?

Судя по официальности, какой-то помощник.

— Это Анита Блейк. С кем я говорю?

Эдуард глянул на меня, выезжая на хайвэй, но не стал задавать вопросов, зная, что я потом объясню.

— Это телефон Ли Да красного клана, сына королевы Чо Чун. Зачем вы звоните нашему принцу?

— Мне кажется, это личное дело Алекса и мое.

— Вы не одна? — спросил он.

— Нет.

— Может ли присутствующее возле вас лицо быть недостойным доверия?

— Все может быть, и я с посторонними стараюсь не делиться секретами клана.

— Это разумно, — сказал невидимый собеседник после секундного молчания.

— Стараюсь. Как ваше имя?

— Зачем вам?

— Потому что мы ведем с вами разговор, и было бы вежливо обращаться к вам по имени.

Он ответил после секундного колебания:

— Можете называть меня Донни.

— Буду называть вас Донни.

— Это имя подойдет, пока мы определим, в какой степени можем доверять вам.

— О'кей, Донни, так где же это Алекс, что вы отвечаете по его телефону?

— Ли Да сейчас у нашей королевы. Она знала, что вы будете звонить.

— Знала? Вот как?

— Королева Чо Чун сказала, что вы не сможете устоять против призыва друг друга, и она была права.

Что сказать на это, я не знала. Утолять ardeur я пыталась прежде всего из-за сексуального голода, но с того момента, как я случайно привязала к себе Алекса, его мать стремилась эту привязанность усилить, развить и сделать обоюдной. Она предпочла бы, чтобы Алекс остепенился и зажил с какой-нибудь хорошей девушкой-тигрицей, но теперь хотела, чтобы я выбрала между кланами и сделала Алекса своим официальным королем-тигром, отчего красный клан сразу стал бы у тигров главным. Я никак не намеревалась этого делать по многим причинам, но одна из них, и главная, — что этого не хотели ни я, ни Алекс. Тем более что и Жан-Клод, и прочие мужчины моей жизни сильно были бы недовольны, если бы я официально вышла за кого-нибудь замуж, и при том не за кого-то из них. Но я опытным путем выяснила, что все королевы кланов — тетки настырные и в вопросах чистоты крови, власти и брака серьезны как инфаркт.

— Послушайте, Донни, Алекс — принц вашего клана, это так, но он еще и тигр моего зова.

— Приезжайте к нам, и если вы его сумеете вызвать от нашей королевы, он ваш. Но если нет, значит, вы не Повелительница Тигров.

Я тихо выругалась себе под нос.

— Вам известно, что я приехала в ваш город расследовать убийства? Я пытаюсь спасти жизнь других тигров.

— Никто из убитых не принадлежал клану — это все уцелевшие после нападения. Их гибель прискорбна, но клану до нее дела нет.

— Вы понимаете, что убийцы, покончив с одиночками, могут обратиться и против кланов?

— Мы сумеем себя защитить, Анита Блейк.

— Приятно так думать. Но с этими ребятами ни один клан тигров не сталкивался уже сотни, если не тысячи лет. Они перебили вас всех у вас на родине — всех тигров, невзирая на цвет клана.

— Согласно легенде, они застали нас врасплох. В этот раз мы готовы.

Я слышала уверенность в его голосе, понимала, что она ошибочна, но знала, что ничего из того, что я сказала и могу сказать, не заставит его переменить мнение. Еще я знала, что не его мнение мне надо переменить, а королевы Чо Чан. Это ее уверенность и ее самомнение.

— Хорошо, Донни, скажите мне, куда прийти, и мы оттуда начнем, но мне действительно нужно видеть Алекса, и лучше раньше, чем позже.

— Вы хотите удовлетворить себя нашим принцем, как последней уличной проституткой. Мы не можем одобрить такое к нему отношение.

И снова я поняла, что это речи королевы, но не стала спорить. Донни — микрофон, и споры с ним его шефов не переубедят.

— Это наше с Алексом дело.

— Все, что касается нашего принца, касается клана.

До меня начало доходить, почему до нашей встречи Алекс бегал от своего клана как черт от ладана. Он — репортер, и хороший репортер. Потрясающие давал материалы по войне в Афганистане, получил за них премию Пибоди, что для журналиста — вещь очень важная. И еще жил в глубоком подполье, притворяясь человеком. Ходил в карих контактных линзах, скрывая желто-золотистые глаза с красно-оранжевым ободком — будто солнце, обрамленное огнем. Он был чистокровным представителем клана — глаза и волосы тому свидетельством. Волосы он выдавал за вызывающе окрашенные, но глаза приходилось прятать.