Александр Волков - Закованные в металл [СИ]

— Что это значит? — не понял я.

— «Это лептоны, которые считывают энергию сформированной мысли, и проецируют её на реальность».

— Чего? — сощурился я. — Объясни нормально.

— «Я — незримая часть твоей личности, как и Рик из второго пространства. Этих частей очень много, и до появления третьего Рика мне было не известно, что есть кто-то кроме нас двоих. Оказалось, есть».

— О чём ты? Зачем всё это? — не понял я. То, что он говорил, казалось полнейшим бредом.

— «Видишь ли, Рик, все мы лишь исполнительные части твоей личности. Самая главная часть, к моему удивлению, находится не в более высоких пространствах, а наоборот, в самом низком. Эта часть — сознание, и принадлежит она тебе, Рик. Как только ты сознательно чего-то хочешь, эта мысль поступает ко мне. Я рассматриваю её, дума. Можно ли внедрять её в реальность без вреда для тебя, и затем отправляю наверх. Раньше я не знал, как это работает, но теперь знаю. Третий Рик — это пространство, где формируется твой мир. Там мысль сливается с воспринятыми элементами действительности, доступными третьему Рику, и затем, в готовом, логичном виде, поступают обратно. А ты что думал, я лично твою реальность собираю? Нет. Я бы с ума сошёл. Этим, как раз, и занимается третий Рик. Ты осознаёшь желание, я осознаю его совместимость с реальностью, а третий Рик делает так, чтобы сбылось. Потом я накладываю это желание на лептоны, и они уже проецируют все в твою реальность. Но, однажды, Рик повёл себя не обычно. Он стал предпринимать попытки прорваться в первое пространство. И ему далось это сделать. Мне пришлось скрыться, уйдя в нулевое пространство и оставить барьер в виде призмы, которая мешала ему прорваться в нулевое пространство. Но теперь, когда ты отдал её Ордену… Не знаю, понимают ли они, что делают, но если призма не в твоих руках, то барьер, сдерживающий третьего Рика в первом пространстве, начинает разрушаться».

— Что ты хочешь сказать? — с недоумением спросил я.

Мне было плохо понятно, к чему Рик клонит, но это было явно что-то пугающее. От предчувствия поджидающей опасности у меня внутри всё похолодело. Участился пульс, и ладони покрылись потом от страха. Что же я натворил?

— «Обычно ты контролируешь свою реальность своими сознательными решениями и действиями, но теперь этого не происходит. Это полбеды. Хуже всего то, что в нулевом пространстве визуально существовать не может никто, кроме тебя, и объектов, которые твоя личность считывает из действительности».

— В смысле?

— «Действительность существует независимо от нас. Или ты думаешь, третий Рик сам придумывает всё то, что ты переживаешь? Это ни капельки не так. Он анализирует объекты действительности, как и все мы».

Голова начинала болеть. Я никак не мог понять, что имеет в виду Рик, и сказанное им казалось невозможным, противоречивым. Как Рик мог говорить, что я живу в мире его воображения, но при этом отделять от него действительность? Разве не он её формировал?

— «Понимаю, какие противоречия тебя сейчас раздирают, — начал Рик. — Это трудно. Но реальность и действительность — вещи разные. Скажу грубо. Третий Рик — это склад. Я — упаковщик и продавец. А ты — клиент, получающий товар. Но в этой цепочке не хватает производителя, которым, как раз, и является действительность. В ней ничего не меняется. Меняется лишь восприятие тобой реальности. Рик берёт посланную мной мысль, формирует из неё картину реальности, собирает порядок действий, который к ней приведёт, и отправляет его мне. Затем, я отправляю тебе его в виде инсайта, неожиданной идеи. И всё. Твоя реальность неизбежно меняется, потому что ты сам к этому приводишь. Но теперь… То, что имеет информационный вид, и пытается приобрести материальную форму, грубо нарушает законы действительности. Этого делать нельзя. Но Рик хочет обрести плоть. Как только он полностью переместится в нулевое пространство, действительность сотрёт его, чтобы он не нарушил физических законов, и не вывел мир из гармоничного состояния. Но если сотрут третьего Рика, то сотрут и нас с тобой… Мы — часть одного целого, нравится это нам, или нет».

— А кто же тогда контролирует действительность? — спросил я. Если кто-то был настолько силён, что способен что-то стирать в действительности, то кто это?

— «Не знаю. Этого не знает никто. Даже мы, существа более развитые и более могущественные, чем вы, не знаем, кто».

— Мы? Нас много?

— «Сколько вокруг тебя людей?»

— Миллиарды, — сказал я.