Леонид Мечемир - Зов Хайгарда - акт 2 - Путь атараксии

Буквально минуту спустя, орда крыс-мутантов просто бездействовала, а по тоннелям блуждала чарующая мягкая мелодия. Миодраг медленно подошел к ближайшим грызунам-переросткам и, убедившись в полном игнорировании своей персоны (рожицы покорчил, помахал руками перед глазами и прочие тривиальные проверочные алгоритмы), аккуратно пододвинул некоторых в сторону.

В глазах тех лишь полнейшая отстранённость.

Ноль реакции.

Показав «большой палец вверх», Миодраг продолжил аккуратно двигать супостата, прокладывая путь сквозь его ряды. Поскольку я боялся сбиться с ритма, тем более что игра на флейте даётся с огромным трудом, то полностью абстрагировался от дел насущных и сосредоточился на мелодии.

Сейчас нельзя думать о лишнем – я, чёрт подери, хочу выжить!

Однако, как известно – беда не ходит в одиночку – крысы позволяют себя двигать только в определённом радиусе от меня. Стоит его превысить, как они просто становятся обратно на своё прежнее место. Поскольку насильно спихивать мешающегося грызуна Миодраг не решался, как и в целом лишний раз тревожить, то в конечном итоге мы продолжили своё шествие в таком порядке: сперва Миодраг, прокладывающий путь, вторым иду я, держа грызунов под эффектом чарующей мелодии, а замыкает строй Беримир, тянущий тележку-ублюдка с лодкой-мутантом на ней. И признаюсь честно – идти сквозь всю эту орду – всё равно что по минному полю шагать или спать на пороховой бочке.

Особенно с такой бандурой позади.

Понятия не имею, сколько весь этот абсурд длился по времени, по мне так целую вечность, если не дольше, но мы всё-таки вышли на свободное пространство главного коллектора. С огромным облегчением выдохнул ни кто иной как Беримир, ведь теперь можно не опасаться случайно задеть грызуна и ненароком заруинить всё мероприятие. В довесок к этому, Миодраг освободился от своей задачи, потому теперь помогает тащить телегу дальше. Это несколько ускорило темп хода, и они пошли на обгон, а я продолжил двигаться с прежней скоростью улитки-аутиста. В противном случае где-нибудь запнусь или просто спотыкнусь. Проделанная в стане врага просека вновь заполнилась грызунами, и уже через некоторое время вся эта орда шагала за мной по пятам, держа дистанцию примерно в девять метров. Может чуть больше.

Взгляни так со стороны и, прямо-таки, настоящий повелитель крыс.

Через какой-то ещё неведомый промежуток вечности, впереди показались очертания озера. Его духан, как обычно, всё столь же мощный и великолепен, от чего я чуть не поперхнулся и не слил шествие в недра белого товарища. К счастью пронесло, мне удалось сохранить наигрывание мелодии, не сбившись с ритма.

При подходе к береговой линии, напарники разгрузили тележку и принялись плавно спускать шлюпку на “воду”. Взобравшись на борт, они принялись терпеливо дожидаться меня, держа наспех сделанные вёсла на изготовии. Признаться честно, где-то в глубинах сознания мельтешила одна поганая мыслишка о том, что стражники могут просто оставить меня тут, уплыв без меня, но дальше сознания такое развитие событий не ушло.

Взойдя на палубу нашего отчаянного судна, я присел у кормы, повернувшись лицом к орде крыс.

Аккуратно оттолкнувшись от серых кирпичей “берега” вёслами, ребята принялись активно работать своими мускулами. В этот момент я отчётливо услышал шипение, дерзко гуляющее где-то в нижних слоях обшивки, равно как и обнаружился поднимающийся с низов угарный дым. При всём этом огня не последовало, однако, самый тривиальный страх продолжал держать нервы на пределе и заставлял сидеть на полной измене.

Впрочем, куда более ужасающее зрелище начало твориться непосредственно перед глазами.

Очарованная звучанием столетней флейты, вся хвостатая орда продолжила безвольно шагать за источником мелодии – прямо в лапы абсолютного растворителя. С первого же шага в эти отстойные во всех смыслах воды шерсть на ногах моментально вспыхнула ярким пламенем, которое принялось стремительно разбегаться по всему остальному телу. После сожжённой шерсти, обнажённая кожа начала аномально быстро разлагаться, тая подобно льду в условиях экстремально жаркого климата, выставляя на показ сухожилия, мышцы, а позже – белоснежные кости и прочие внутренности. В глазах смертников, где-то за блуждающим в них туманом, отчётливо читаются проблески немой боли и яростной агонии. Они прекрасно всё чувствуют, но, не в силах сопротивляться чарующей мелодии поистине дьявольской флейты, продолжают идти.