Артем Кочеровский - Варщик 4 [СИ]

Материя напомнила мне драный флаг, который трепетал под напором ураганного ветра. Дыры в нем становились все больше, а ткань у флагштока расползалась слоями.

В использованной жидкости насекомого я нашел пару интересных компонентов. Проверил вторую рану — тоже самое. В затуманенном и истощенном мозге медленно созревал план. Не хватало еще одного компонента. Или…

Я соскочил с булыжника в кашу на дне колодца и опрокинул один из камней. Сверток с ядовитыми лопухами никуда не делся. В месте, где булыжник придавил листы, сочился темно-зеленый сок. Так его видели обычные глаза. Глаза алхимика видели иначе.

Сдвинул булыжники вплотную. Подобрал увесистый осколок. Положил в углубление лопух, сверху помазал липкой жидкостью. Осколком булыжника елозил по булыжнику-отцу, растирая жижу и растение в однородную массу.

Работа и надежда прибавили сил. Такого не было даже после перекуса. Холод, грязь, истощение, наполовину ослепшие глаза и паразиты по всему телу ни на миг не отвлекали меня от работы.

Третьим недостающим компонентом стала задница одного из жуков, которого я ранее оторвал от себя. Самка хранила запас феромонов, которым она привлекала самцов. Я едва не вырвал себе ногти на указательных пальцах, пока вскрывал чешуйчатый сейф.

Последний компонент — кровь. Уж с ней-то проблем не было. Добавил несколько капель и отследил преобразование структуры. Перемешал все это биологическое отвращение мизинцем и так был увлечен работой, что с дуру чуть не облизал его.

Парочка кровожадных засранцев, которые медленно ползли ко мне, вдруг сменили маршрут. Коктейль в каменной выемке привлекал их куда больше.

Сработало с голодными, а сработает ли с сытыми?

Макнув скрученный кусок одежды в зелье, я помазал им возле присосавшегося жука. Целых десять секунд он притворялся, что предпочитает жрать тепленькое прямо из меня, но все же сдался. Бульон с приманкой вскружил ему голову. Разжав клешни, жучара пошевелился. Сдал назад и пополз обнюхивать новое лакомство. Взмах пальца, и засранец отлетел к противоположной стенке колодца:

— Отсоси, насекомое!

Через двадцать минут колодец разделился на две части. В одной на булыжнике сидел я, а на второй, отделенной земляным бугром, тусовались отожранные жуки. Они чувствовали на моей половине бульон и спешили туда. Я же отстреливал их наглые хари щелбанами и улыбался, слушая, как их чешуйчатые тела бьются о железное кольцо.

На моей половине осталось всего два жука. Те самые счастливчики, которые первыми набрели на бульон. Двадцать минут орава за бугром завидовала своим соплеменникам, пока те не сдохли, превратившись в чешуйчатые окаменелости.

Отковырять трупик руками не получилось. Жуки присосались к поверхности, будто приклеенные суперклеем. Я взял осколок булыжника и пару раз долбанул. С четвертой попытки раскрошил панцирь, но сбил только часть жука. Нижний слой с лапками и брюхом так и остался приклеенным к камню. Интересно…

Макнув самодельным тампоном в бульон, я перебрался на половину жуков и нарисовал горизонтальную полосу в разрезе сочленения двух колец. Не прошло и минуты, как четыре самых проворных жука заняли места-люкс. Ещё через двадцать минут их окаменелые тела превратились в ступеньку, за которую я зацепился, чтобы приподняться и нарисовать следующую полоску.

Вторичная характеристика алхимия повышена до 19;

Общий объём материи увеличен до — 24,41 относительных единиц.

Получив дополнительную единицу алхимии, материя оживилась. Раз за разом я поднимался и спускался по ступенькам из окаменевших тел.

Окно на поверхность сначала покраснело, приветствуя рассвет, а после сделалось голубым.

Грюм заглянул в колодец, но я почувствовал его заранее. Завалился на дно, закрыл глаза и выпучил к небу окровавленный живот. Сквозь прикрытые щели глаз я видел, как он энергично раскачивается над колодцем. Тот еще садист и ревнивец. Как этот идиот вообще мог приревновать девчонку к священной жертве? Не накажет ли его всемогущий холм, за то, что он истязает его дар?

— Эй, придурок! Проснись! — Грюм постучал браслетом по колодцу. — Ну и кто теперь воняет? Позвать Табию, чтобы она вдохнула твою гниль?

Затекла спина, на плечо взобрался жук. Он скользнул в щель порванного рукава и обслюнявил кожу ядом.

— Просыпайся, падаль!

В нос прилетел камень. Я перекатился на бок и схватился за нос. На руку прыснула светло-красная кровь. Я сунул руку в дырку возле рукава и вырвал жука. Говнюк смотрел на меня окровавленной мордашкой и в бешенстве шевелил лапками.