Леонид Свердлов - Биржа героев

Постойте, не переворачивайте страницу, я ведь еще не сказал вам самого главного! Впрочем, до меня ли вам сейчас? Ведь там «…Он с холодной решимостью выхватил из-за пазухи…» Ладно, листайте. Там интереснее.

Пыль еще не осела над руинами дома Злодея, что-то еще продолжало гореть и взрываться, а обломки в самой середине уже зашевелились, и из-под них показалась чья-то рука. Кряхтя и чертыхаясь, Злодей разгреб несколько метров мусора над своей головой и вылез на свет. Он отряхнулся, убедился, что ничуть не пострадал, рухнувшее на него здание только помяло костюм, поправил прическу и с досадой посмотрел на Героя, курившего у своей машины.

— Ничего, не ушибся, помощь не нужна? — дружелюбно улыбаясь, спросил Герой.

— Да пошел ты, знаешь куда, со своей помощью! — огрызнулся Злодей.

— Брось ты! Не заводись, все ведь уже кончилось. Прибереги эмоции для продолжения.

— Еще продолжение с тобой же, — все так же мрачно, но уже беззлобно проворчал Злодей. — Знал бы кто, как ты меня достал. Назойливостью своей и бестолковостью. Ведь понимал же, что мне ничего не будет, так зачем было гробить недвижимость? Знаешь, во сколько мне этот дом обошелся. Хорошо еще, что я успел его застраховать от твоего героизма. Кстати, это было непросто. А теперь мне точно никто ничего страховать не будет. Страховщики как узнают, что я злодей, так сразу мне на дверь указывают. А все благодаря тебе, это ты мне создал такую репутацию.

— Да, вздохнул Герой. У меня такие же проблемы. Страховщики это гады еще те. Ничего в искусстве не понимают, одни деньги на уме. Может тебе не говорить им, что ты злодей?

— Как не говорить? Меня же все знают.

— И то верно, — Герой тяжело вздохнул и бросил окурок. — Но не взорвать твой дом я, сам понимаешь, не мог. Зло должно быть наказано. Скажи спасибо, что сам жив остался. Я ведь мог и не рассчитать. Автор меня, конечно, по головке бы за это не погладил, но что поделаешь. Трудно так обрушить дом, чтобы злодея не задавило насмерть. Но мне, знаешь ли, приятно будет в продолжении иметь дело именно с тобой. Я к тебе привык, знаю как облупленного, все твои поступки предвижу, а к новому злодею придется приспосабливаться, приноравливаться. Да и кто знает, какого урода мне Автор в следующий раз вместо тебя подсунет.

— Знает он меня, — буркнул Злодей. — И почему я тебя не пристрелил, когда возможность была?!

— Потому что тебя, как всегда, разобрал словесный понос.

— А когда мне, по-твоему, надо было объяснять читателю мотивы моих поступков? Ты ведь в остальное время мне рта раскрыть не даешь.

— Очень читателю интересны твои мотивы! Он и читать-то про них не будет. Ему погони и драки нужны, а не словоблудие и твоя убогая философия.

Злодей хотел что-то возразить, но только махнул рукой.

— Ладно уж, — примирительным тоном сказал он. — Кто старое помянет…

— … тот проставляется, — радостно подхватил Герой. — С тебя пиво. Поехали, я тут недалеко знаю одно замечательное местечко.

В ресторанчике было темно и уютно. Пощелкивали дрова в камине, играла тихая музыка. Человек за соседним столиком нервно курил в ожидании официанта.

— Неплохое место, — сказал Злодей. — У тебя, оказывается, есть вкус.

— А то! — герой гордо шмыгнул носом. — Люблю я этот ресторан. Здесь всегда чувствуешь себя как дома.

Злодей коварно усмехнулся.

— Ты чего? — спросил Герой.

— Не обращай внимание — это я о своем. Злодей, понимаешь, он и на отдыхе злодей. Ничего с собой поделать не могу.

— Очень даже хорошо понимаю. Сам за собой замечаю это постоянно. Недавно, вот, пришел домой, вижу — подруга на кухне на стремянке стоит, ввинчивает лампочку. А электричество не выключила. Ее же током ударить может! Ну, я, как всякий настоящий мужчина, бросаюсь ее спасать. Выхватываю свой пистолет, стреляю с разворота по проводу, переворачиваю при этом холодильник, в прыжке ловлю подругу над самой плитой, стремянка на меня опрокидывается, кастрюля с супом выплескивается мне на ноги. Вот и стою так посреди кухни с подругой на руках. Ноги обварены, весь в синяках. Суп по полу плещется, кухня разгромлена. А подруга мне и говорит: «Ты можешь хоть иногда не быть героем?». Да, от себя не спрячешься. А все-таки, чему ты улыбался?

— Не важно. Ты же сам не любишь словоблудие. Как там, кстати, твоя подруга? Все та же?

— Конечно. Что ей будет?

— Не надоела?

— Надоела. А что делать? Я верный.

— Скучная у тебя, должно быть, жизнь. Никакого разнообразия.