Анастасия Ковальчук: Друзья поневоле… [СИ]

…— Где твоя мать? — холодно спросил высокий мужчина.

— Я… я не знаю! — в отчаянии воскликнула я, вокруг меня полыхал огонь.

— Врешь, — тихо сказал мужчина, кольцо огня начало сжиматься.

— Не вру-у! — взвыла я.

Вокруг все пылало, было невыносимо жарко и больно. Но еще больнее было смотреть на этого мужчину и понимать, что он…

— Где твоя мать?! — повторил он.

— Не скажу, — я собралась с силами и с ненавистью взглянула в глаза отца.

— Дрянь!

Горячий хлыст ударил меня по лицу, рассекая кожу. Я упала на колени и заплакала, прижимая ладонь к щеке.

— Говори! Иначе…

— Нет, — прорыдала я.

И тогда он произнес несколько древних слов, которые навсегда отпечатались у меня в памяти…

И я упала на колени… И будто тысячи людей начали шептать, проникая в глубины сознания и оглушая… Страх… страх начал медленно растекаться внутри, холодя душу и окутывая ее ужасом… Мне хотелось выть от отчаянья… кричать от пустоты, воцарившейся внутри… Я одна… Совсем одна… и никому не нужна…

— Довольно! — воскликнула директриса и судорожно схватилась за спинку стула. Она тяжело дышала, а я устало прислонилась к стене и потерла руками глаза.

Она хотела знать, так пусть знает. Я дала ей почувствовать то, что сама когда-то испытала. Плохо только, что вновь вспомнила то, о чем старалась забыть все эти месяцы. Шейрон как-то странно затих. Через пару минут директриса дрожащим голосом сказала:

— Наказание — вы двое сегодня всю ночь будете мыть кухню.

Шейрон недоуменно поднял брови, ему за меньшее влетало по самое нихочу (да-да, он был не только лучшим студентом, но и лучшим источником всевозможных бед)! А тут за Запретную магию — обычная уборка!

— Свободны, — негромко сказала она, стараясь не смотреть на меня.

— Что такого было в твоих воспоминаниях? — спросил третьекурсник, когда мы вышли в коридор. Стояла тишина, так как шли лекции.

— Не твое дело, — буркнула я, быстро спускаясь по лестнице.

— Ах, не мое дело, — протянул Шейрон. — Очень даже мое.

— Опять хочешь получить? — поинтересовалась я.

— Это скорее ты у меня получишь, — пообещал он. — Я знаю гораздо больше заклинаний, чем ты можешь себе представить. И они во много раз сильнее твоего никудышного заклятия Страха.

— Почему же ты не воспользовался ими? — язвительно спросила я, направляясь к общежитию, у меня не было никакого желания показываться на глаза одногрупникам.

— Ты застала меня врасплох, — неохотно признался парень.

Я резко дернула ладонью. Но он оказался еще быстрее — моментально сотворил щит и послал в меня легкую красную дымку. Я даже моргнуть не успела, как заклинание больно обожгло плечи и заставило рухнуть перед противником на колени.

— Никогда не переходи мне дорогу, — угрожающе сказал Шейрон и двинулся прочь.

Я около десяти минут безуспешно пыталась встать. И поняла, если бы Шейрон тогда догадался, каким я собралась запустить в него заклинанием, то он смог бы с легкостью его отразить, и Запретная магия рикошетом ударила бы по мне. Я еще раз злобно дернулась, немного получилось. Видимо магия начинала слабеть. Я с тоской поглядела в окно и подумала: «Ну почему всегда я?».

Мы молча стояли и слушали кухарку:

— Помойте пол, окна, столы, печь, плиту. Вынесите мусор за Академию, там есть специальный бак. Прочистите дымоход и помойте посуду.

Она широким жестом указала на гигантскую гору тарелок, кубков, стаканов, оставшихся после ужина.

— И никакой магии! — твердо сказала она. — Раз это наказание.

Я захныкала:

— Ну тетенька Роза, ну посмотрите сколько посуды! В Академии более четырехсот человек, а еще и преподаватели! Мне столько не осилить!

— А парень на что? — кивнула на того кухарка.

Я навернула на глаза слезы и жалобно сказала:

— Ну так парень же, ему нельзя доверить хрупкую посуду. Мужчины такие неаккуратные, он сразу все побьет! Ну тетенька Роза, ну разрешите поколдовать немножко. Никто не узнает. Обещаю.

Кухарка посмотрела на мрачного Шейрона, пытавшегося испепелить меня взглядом. Потом вздохнула:

— И то, правда. Колдуй на здоровье детка. Только вы сделайте уж все на совесть!

— Обязательно! — еще раз шмыгнула носом я.

Как только за ней закрылась дверь, я моментально стерла жалостливое выражение с лица и деловито осмотрела огромную кухню.

— Хм… работы много. Предлагаю разделить обязанности. Я мою посуду, плиту, котлы и печь, а ты все остальное.