Юрий Салов - Волшебник на гастролях (СИ)

- Что они там говорят?

- Ничего особенного. - пожал плечами Лысенко. - Выполняли указания Варицкого и Плехановой. Да и по большому счету, у нас на них ничего особенного нет.

- А моя так называемая тезка? - Антон уставился в майора.

- Она, конечно, личность интереснейшая. Уникальный экземпяр...

- Кто она?

- Паспорт у нее Антонины Фоминой, студентки СпбГУ. Подлинный. А вот как выглядит настоящая Фомина. - Лысенко вытащил из кармана пиджака и положил на стол.

Антон придвинул к себе лист и похолодел: девушки были похожи друг на друга как две капли воды.

- На подбородке у дамы, которую, мы оба знали как Антонину, тоненький шрамик, явно след от пластической операции, кроме того конфигурация носа частичню изменена. На подушечках пальцев папиллярные линии полностью уничтожены, видимо пересадка кожи была. У нее электронный чип был вживлен в плечо, не нашего производства. Его вытащили и увезли к нашим специалистам. Может быть, удастся выяснить чуть больше про нее.

- Как думаешь, где настоящая Фомина?

- Больше года назад окончила университет и с тех пор как сквозь землю провалилась. - Лысенко открыл записную книжку. - Родственников у нее нет, никто и не хватился.

- Специально подбирали. "Аненербе" это серьезная структура.

- А теперь, наверное и не найдет никто. - майор задумчиво развел руками. - Скорее всего, покоится где-нибудь в болоте в Ленобласти с гирями на ногах.

- Что с Алексеем?

- Отравление. Рядом с телом нашли шприц со следами цианистого калия. Микрочастички яда обнаружили на рубашке Антонины. Убрала она его, конечно, профессионально.

Антон с майором выпили, не чокаясь.

- Какие дальнейшие планы? - спросил Лернер.

- Вычислять Большого Макса. Найдем... - пробормотал Лысенко. - Высунется он еще. Не может не высунуться. Петрович уверен в этом...

"Не буду я тебе ничего больше рассказывать про Большого Макса, майор. Доказательств у меня нет, а жив я еще только потому, что твой шеф Савин не знает, где артефакты."

Перекрестье оптического прицела переместилось по стене дома и замерло, добравшись до нужного окна. В проем между жалюзи просматривался накрытый скромно, по-холостяцки стол. За столом сидели Антон и майор. Они беззвучно шевелили губами, словно рыбки в аквариуме. Прямо как на ладони...

Поколебавшись, прицел остановился на лице Aнтона, в перекрестье загорелась зеленая точка, и сразу же, сквозь помехи эфира, стали слышны голоса:

- Трогать меня сейчас им затруднительно, - это говорил Антон. Оператор усмехнулся.

Прослушка была установлена в недавно снятой квартире, в доме прямо напротив квартиры Лернера. Оторвавшись от оптики, оператор посмотрел на мужчину, сидевшего рядом.

- Пишешь? - тронул тот за плечо верного подручного.

- Ага... - оператор приподнял наушники.

- Не упускай ничего, - за оператором сидел энергичный, высокий, крепкий, наполненный скрытой силой и уверенностью мужчина лет пятидесяти, одетый в строгий синий костюм с галстуком. Его широкое, волевое, честолюбивое лицо было известно многим. Но оба глаза, голубые, быстрые, проницательные, таили одинаковую жажду смерти.

Шестиэтажное здание в штате Юта, в двадцати пяти милях от Солт-Лэйк-Сити, принадлежало АНБ США. Три его просторных этажа занимали криминалистические лаборатории, четвертый и пятый - мощные сверхсовременные компьютерные системы, на шестом, самом верхнем, располагался обширный научно-технический отдел. Более чем в полутора десятках помещений располагались лаборатории, изучающие артефакты и следы проявлений аномальных физических процессов.

На третьем этаже, в лаборатории номер пять, несколько сотрудников отдела, имевшие научные степени докторов и профессоров, обсуждали судьбу специального агента "Цветок", заброшенного в Россию в составе группы членов американского отделения общества "Аненербе".

День девятого сентября проходил как обычно - в напряженной работе.

- Мы получили распечатку данных о состоянии здоровья Цветка через чип, - отхлебнул кофе ассистент начальника лаборатории Яцек Марковский, бритоголовый, но с роскошными пшеничными усами. - все говорит о том, что агент погиб.

Все почему-то посмотрели на Шанкара Рагхави, самого молодого из команды медиков, работаших в этой лаборатории. Он был обрит налысо, худ, остроплеч и носил тонкие очки.

- Это подтверждается данными оставшегося нашего человека в Москве, - степенно сказал Шанкар. - русские сразу максимально засекретили это дело, поэтому нам удалось собрать крайне мало данных.