Салли Грин: Половинный код. Тот, кто убьет

Уже сумерки. Прошел целый день, я его проспал. Зато теперь, ночью, выспавшись, я буду чувствовать себя лучше. Энергетических напитков осталось всего два, но я надеюсь, что смогу купить еще. Среди деревьев я чувствую себя свободно. Здесь можно менять шаг: пять деревьев я прохожу быстро, еще пять — медленно. Опухоль размером с яйцо превратилась в опухоль размером с кулак.

Светает, я больше не могу идти.

Отдохну немного. Только не засыпать.

Черт! Который час? Полдень, наверное. В сон так и клонит. Но надо идти.

Продолжаю идти. Кружится голова.

Вот и деревня. Покупаю напитки. Мне нужен сахар.

А еще мне надо узнать, какой сегодня день.

Какой сегодня день?

Странное чувство… голова кружится…

Я снова в лесу. Иду ровным шагом. Сахар помог. Мой день рождения послезавтра.

Или нет? Я же проверял. А может, нет? Кто-то проверял.

Или я все выдумал? Нет, я же пил. И проверял. Я видел газету. Да, верно. Снова забыл. Хороший сегодня день для прогулки. Солнечный. Иду, правда, немного медленно. Зато солнышко.

Если я буду идти весь день и всю ночь, то приду к Меркури еще до моего дня рождения. Кажется, так. Надо только продолжать идти. Какое сегодня число? Я мокрый. Потный. Опухоль не рассосалась. Грудь болит. Все тело болит. Не трогай, просто иди. Я иду медленно, зато светит солнышко. Солнышко. Солнышко. Солнышко.

Что это там? Кто-то стоит впереди за деревьями. Я кого-то видел. Кто это? Какая-то девушка.

Солнечный свет. Длинные светлые волосы. Бежит, словно газель.

— Анна-Лиза! Подожди!

Я перехожу на бег, но почти сразу останавливаюсь.

— Анна-Лиза!

Прислониться к дереву, передохнуть минутку. Анна-Лиза убежала. Я съезжаю по стволу на землю. Ну почему она не возвращается?

— Анна-Лиза!

За стволом дерева кто-то хихикает. Роза?

Я ползу туда, чтобы проверить, и там действительно оказывается Роза: она лежит на земле и хихикает, но тут я понимаю, что она не может хихикать, ведь она мертвая, и поднимаю ей голову, чтобы посмотреть, хотя сам знаю, что делать этого не нужно. Но я делаю, я уже не могу остановиться, и она тут же превращается в Охотницу, ее кровь на моих руках, мои пальцы сжимают ее сломанную шею.

Я просыпаюсь, тяжело дыша. Я весь в поту. Снова дрожь.

Темно. Надо идти. Я слишком долго спал. Я встаю, ноги у меня подгибаются.

Уже светло. Солнце светит через деревья. Я снова слышу, как хихикает Роза.

— Роза?

Она выглядывает из-за дерева и говорит:

— С днем рождения завтра, Натан.

У меня завтра день рождения?

Эй, люди, завтра мне исполняется семнадцать лет!

Но где все?

Где Габриэль?

— Роза, где Габриэль?

Она даже не хихикает.

Вокруг снова тихо.

А где я?

Карта! Где моя карта?

И напитки у меня тоже были или нет?

Зато у меня есть Фэйрборн. У меня же есть Фэйрборн.

И ручей. Не нужны мне никакие напитки. У меня есть ручей. Хорошее место для отдыха. Хорошее.

Давай-ка глянем на опухоль.

Ничего хорошего.

Желтая, очень желтая, с маленьким круглым шрамом и множеством красных прожилок.

Ничего хорошего. Ничего хорошего. Если я к ней притронусь…

Ч-че-ерт!

Роза вернулась. Танцует вокруг меня. Нагибается ко мне. Смотрит на опухоль.

— Бе-е! Надо ее срочно вырезать.

— Где Габриэль?

Она краснеет, но не отвечает, а я ору:

— Где Габриэль? — Молчание.

Темнеет.

Я смотрю на опухоль. Кажется, она стала еще больше. Скоро я весь превращусь в одну большую опухоль. Какой сегодня день? Я не могу думать. Не могу.

— Роза, какой сегодня день?

Никто не отвечает. Тут я вспоминаю, что Роза умерла. В опухоли полно яда… Габриэль говорил, что пуля отравленная… она отравляет меня… ее надо убрать. Просто взять и отрезать.

Я беру Фэйрборн в руки. Он хочет это сделать.

Светло. Я лежу на земле у ручья. Мне больно, но не так, как раньше. Вскрыл ли я опухоль?

Не помню.

Я опускаю глаза: моя рубашка расстегнута и вся пропитана кровью и еще какой-то желтой гадостью. Желтой гадости много. Зато опухоли нет.

Вода в ручье вкусная, и мне становится лучше. В голове проясняется. Я выпил много воды, целый ручей. Рана выглядит не так плохо, когда я вымываю остатки желтой дряни. Небольшая припухлость, правда, есть, но это ничего. Тело уже так не ломит. Яд вышел, но пуля еще внутри, так что, быть может, немного опухать еще будет. Но худшее, наверное, позади, раз я так хорошо себя чувствую.

Я не знаю, какой сегодня день, но, кажется, как раз мой день рождения.

Наверное. Мне семнадцать лет.