Кассандра Клэр - Леди полночь

- О, Марк! - воскликнула Эмма, внезапно осознавая, что, конечно, Малкольм не знал до сегодняшнего вечера, что Марк был в Институте. Она быстро закрыла рот ладонью.

Марк посмотрел на нее и приподнял бровь. Он казался на удивление спокойным.

- Вы все скрыли, - продолжал Малкольм, - Зная, что я догадаюсь о причастности фейри к этим убийствам, и я буду знать, что возможно нарушаю Холодный мир, помогая вам.

- Ты не можешь его нарушить, если ты не знаешь, - ответил Джулиан. - Я защищал и тебя тоже.

- Может быть, - сказал Малкольм. - Но для меня достаточно. Расскажи им правду. Или это будет конец моей помощи.

Джулиан кивнул.

- Я расскажу Эмме и Марку, - сказал он. - Несправедливо возлагать это на остальных.

- Твой дядя наверняка смог бы вспомнить, чьи это слова, - сказал Малкольм. - Не совершай ничего тайно, ибо время видит и слышит все и все делает явным.

- Я могу сказать, чьи это слова.- Глаза Джулиана запылали огнем. - Софокл.

- Умный мальчик, - сказал Малкольм. В его голосе звучали привязанность и усталость одновременно.

Он повернулся и пошел вниз по ступенькам. Он остановился, когда спустился с лестницы, глядя куда-то, сквозь Эмму и взгляд его был слишком темным, чтобы Эмма смогла что-либо в нем понять. Казалось, он видел что-то на расстоянии, что она не могла, что-то либо слишком далеко в будущем, чтобы представить, либо слишком далеко в прошлом, чтобы вспомнить.

- И все же: ты поможешь нам? - крикнул ему вслед Джулиан. - Малкольм, ты не… - он не договорил, так как Малкольм исчез в тенях ночи. - Бросишь нас? - закончил он, словно разговаривал сам с собой и никто больше не мог его слышать.

Джулиан все еще опирался на колонну, как будто только она и поддерживала его, и Эмма не могла прогнать из своего сознания воспоминания о колоннах в Зале договоров и двенадцатилетнего Джулиана, прижавшегося к одной из них, закрывшего лицо руками и беззвучно всхлипывавшего.

Он плакал и после этого, но не часто. Не многое могло сравниться, полагала Эмма, с необходимостью убийства отца. Клинок серафима в его руке окончательно утратил свой свет. Он отшвырнул его прочь, когда Эмма подошла ближе к нему. Ее рука скользнула в его руку, теперь уже пустую. Не было никакой страсти в этом жесте, ничего, что напомнило бы им о той ночи, проведенной на пляже. Лишь абсолютная надёжность их дружбы, которая длилась уже более десятка лет.

Он посмотрел на нее тогда, и она увидела благодарность в его глазах. На мгновение в мире остались лишь они вдвоем, его пальцы затанцевали на ее обнаженном запястье легкими прикосновениями.

С-П-А-С-И-Б-О Т-Е-Б-Е.

- Малкольм сказал, что тебе что-то надо нам рассказать, - сказал Марк. - И ты, похоже, согласился. Что это? Если мы будем и дальше заставлять детей ждать, они взбунтуются.

Джулиан кивнул, выпрямившись, отрываясь от колоны. Он снова был спокойным старшим братом, хорошим солдатом, парнем с планом.

- Пойду, скажу им, что происходит. Вы, двое, подождите меня в столовой, - сказал он. - Малкольм был прав. Нам нужно поговорить.

Лос-Анджелес, 2008

Джулиан навсегда запомнит день, когда его дядя Артур прибыл в Институт Лос-Анджелеса.

Это был лишь третий раз, когда он там был, хотя его брат, Эндрю, отец Джулиана, возглавлял крупнейший Институт на Западном Побережье почти пятнадцать лет. Отношения между Эндрю и остальными Блэкторнами стали очень натянутыми после того, как эльфийская леди появилась на пороге Института с двумя крошечными спящими малышами в руках, представленными им, как дочь и сын Эндрю и Леди Нериссы из Благого Двора, и оставленными на их попечение.

И даже тот факт, что жена Эндрю приняла их очень быстро и обращалась с ними абсолютно так же, как и с родными детьми, не помог вернуть прежнего доверия в семью Блэкторнов.

Джулиан всегда считал, что было что-то большее во всем этом, о чем его отец не рассказывал. Казалось, Артур думал так же, но ни один из них не говорил о том, что они знали, и теперь, когда Эндрю был мертв, Джулиан подозревал, что история умерла вместе с ним.

Джулиан стоял на самых верхних ступеньках институтской лестницы, глядя, как его дядя выходит из машины, на которой Диана подвезла его из аэропорта. Он бы мог воспользоваться порталом, но он предпочел путешествовать, как примитивный. Когда он неспешно поднимался по ступеням Института, он выглядел каким-то помятым и до предела измученным авиа-перелетом. Диана следовала за ним. Джулиан мог видеть, что ее рот был сжат в тонкую линию. Ему было любопытно, успел ли Артур сделать что-то , чтобы разозлить ее. Он от всей души надеялся, что нет. Диана была в Лос –Анджелеском Институте всего лишь месяц, но уже успела очень понравиться Джулиану. Было бы лучше для всех, если бы она и Артур поладили.