Кассандра Клэр - Леди полночь

В этот застывший момент Эмма посмотрела прямо в глаза Джулиану, и он ответил ей взглядом.

Яростная гордость поднялась внутри нее. Это был ее Джулиан. Нежный мальчик с нежной душой, но в каждой душе есть свои тьма и свет, и в душе Джулиана нашли место и нежность, и беспощадность – восхитительные обломки милосердия.

Она могла видеть это на его лице. Чтобы спасти ее он убьет всех вокруг и не будет думать дважды, пока все не закончится и он не смоет кровь с клинка в их ванне Института, словно это алая краска. И он не будет сожалеть.

- Остановитесь, - сказал Джулиан, он не кричал, не вопил, Последователи все еще стояли, замерев на месте, как будто они могли читать его выражение лица, так же, как Эмма. Как будто они боялись его.

Эмма схватила Стерлинга за шиворот его рубахи и подняла на ноги.

- Пошли, - сказала она и начала толкать его сквозь толпу, таща по направлению к Институту. Если бы ей только удалось затащить его внутрь…

Но Белинда внезапно толкнула ее вперед, вынуждая остальных Последователей приблизиться к ступеням Института. Вокруг дыры на ее свитере все еще не было крови. Ее черные, искусно завитые викторианские локоны растрепались, и она выглядела разъяренной.

Белинда метнулась вперед, преграждая Эмме путь к ступеням. Кристина и Диего были сразу позади них. Кристина морщилась от боли; лицо ее стало белее снега.

- Джулиан Блэкторн! - заорала Белинда. - Я требую, чтобы ты не мешал нам забрать этого человека! - Она указала на Стерлинга. – Прочь отсюда! И чтобы ты прекратил вмешиваться в дела Стража! Последователи не имеют ничего общего с тобой и твоими Законами!

Джулиан спустился лишь на одну ступеньку. Сияние от клинка серафима придавало его глазам жуткий свет морских глубин.

- Как посмела ты явиться сюда, - сказал он без всякой дипломатии. - Как посмела ты ступить на земли нефилимов; как смеешь ты что-то требовать здесь. Твой идиотский культ не был нашим делом, нет, пока вы не начали убивать. А вот теперь – это наше дело остановить тебя. И мы сможем, уж поверь.

Белинда рассмеялась резким, неприятным смехом.

- Нас здесь больше трех сотен, а вас меньше десятка, детишки!

- Не все из нас дети, - сказал другой голос, и Малкольм Фейд вышел на ступени Института из-за спины Джулиана.

Последователи отпрянули назад. Определенно, большинство из них не имели не малейшего понятия, кто перед ними. Но окружавший Малкольма, потрескивающий в воздухе ореол фиолетового пламени, определенно нервировал многих из них.

- Я – Малкольм Фейд, - он сказал. - Верховный Колдун Лос-Анджелеса. Вы ведь знаете, кто такие колдуны, не так ли?

Эмма не могла сдержать дикого хихиканья. Идеальный Диего уставился на нее. Стерлинг побледнел от ужаса.

- Один из нас, - сказал Малкольм. - Стоит 5 сотен вас. Я могу сжечь вас за несколько секунд и использовать ваш пепел для набивки плюшевого мишки моей подружки. Правда, на данный момент у меня нет подружки. - Добавил он. - Но все ведь живут надеждами.

- Ты колдун и ты служишь нефилимам? - спросила Белинда. - И это после того, как они обошлись с жителями Нижнего мира?!

- Не пытайся использовать свои слабые знания тысячелетней политики на мне, дитя! Это не сработает.

Малкольм картинно посмотрел на свои часы. - Даю вам одну минуту,- сказал он, - Затем каждый, кто посмеет остаться здесь, запылает адским пламенем.

Никто не двинулся.

Со вздохом, Малкольм указал на куст калифорнийского шалфея, росший недалеко от ступеней Института. Шалфей запылал. Едкий, пахнущий сажей дым, наполнил воздух. Языки пламени плясали на кончиках пальцев Малкольма.

Последователи бросились бежать к дороге. Эмма стояла, когда они бежали мимо нее, как будто она оказалась в центре лавины. Через несколько мгновений рядом не осталось никого, кроме Белинды.

На лице ее застыла смесь безумного гнева и не менее безумного отчаяния. Ее взгляд всех их пригвоздил к земле.

Она подняла черные глаза на Джулиана.

- Ты, - прошипела она. - Ты можешь думать, что победил нас сейчас, с твоим домашним питомцем колдуном, но то, что мы знаем о тебе, мы можем все рассказать Конклаву. Правду о твоем безумном дядюшке. Правду о том, кто в реальности управляет Институтом. Правду…

Джулиан побледнел, но прежде, чем он смог двигаться или говорить, крик агонии разорвал воздух. Это был Стерлинг. Он судорожно хватался за свою грудь, когда все, даже Белинда, обернулись посмотреть, как он пополз по траве. Кровавая пена пузырилась на его губах, он заскреб по земле, розовое кольцо скарабея блеснуло на его толстом пальце и он замер.