Макс Фрай - Зеленый. Том 3 [litres]

– Так и знал, – говорит наконец Альгирдас, – что нельзя нам долго в отпуске прохлаждаться. Совсем ты без нас спятил, шеф!

– Ну уж нет! – веселится Стефан. – Такой ерундой, как разлука меня не проймёшь. Но, – добавляет он, спохватившись, – это, конечно, не означает, что я не соскучился. Натурально извёлся! Просто у меня психика крепкая. Обухом не перешибёшь.

Да уж, помню я, как ты изводился, бедняжечка, – думает Кара. – Больно было смотреть. С тех пор как Юргис вернулся из не пойми какой преисподней, не жизнь, а бесконечная вечеринка, натурально нон-стоп, потому что сбежав домой и уснув, во сне тоже видишь, как Нёхиси превратился в No Smoking Orchestra [43] The No Smoking Orchestra – сербская фолк-рок-группа. Известна, прежде всего, тем, что в ней в качестве гитариста участвует режиссёр Эмир Кустурица. в полном составе, Тони дирижирует уполовником, подозрительно похожим на дордже [44], Жанна танцует с каким-то милым стоглазым демоном, а шеф кокетливо показывает коленку сквозь прореху в штанине и наливает тебе ещё.

– Я, если что, не планирую всех отправить в отставку и сгинуть навек, – наконец говорит Стефан. – Так легко вы из моих лап не вырветесь, нечего и мечтать. Просто больше не хочу, чтобы мы назывались полицией. Ну её к лешему. Это, в конце концов, метафизически некорректно. В нашем положении не стоит иметь ничего общего с организацией, которая штрафует людей за дыхание, умножая страх, уныние и маразм.

Лица собравшихся проясняются. Даже, можно сказать, исполняются неземного блаженства. То ли так рады, что представление продолжается, то ли просто подействовал выпитый грог.

– Да и в целом, – бодро продолжает Стефан, – мне разонравилась идея кого-то беречь. Ну их на хрен, пусть дальше сами ловят своих зелёных чертей. Ночные кошмары выгодно отличаются от затянувшегося дневного, как минимум, разнообразием. А если наяву кого-нибудь тудурамус укусит за задницу – ну, значит судьба такая. От неё, говорят, не уйдёшь.

– Сурово, – вздыхает Таня.

– Да не особо, – ухмыляется Стефан. – По сравнению с жизнью я сама доброта. В небо над городом потом посмотри внимательно, сама поймёшь, почему больше не надо никого защищать. Кстати, это задание всем, не одной Татьяне. Только в рабочем сновидении посмотрите, наяву не увидите ни черта.

– А что у нас с небом случилось? Хорошее, или плохое? – взволнованно спрашивает Саша.

Она новенькая, меньше года прослужила в Граничной Полиции, поэтому имеет полное право расспрашивать шефа даже после того, как он сказал: «посмотрите и сами поймёте». И он ей всегда отвечает, Стефан трепетно относится к новичкам.

Вот и сейчас Стефан ободряюще ей улыбается и говорит:

– Ещё какое хорошее! Лучше всего на свете, точно тебе говорю. Такой защиты от самого страшного во всём мире никому не положено, а нам в подарок досталась. Но ты обязательно попробуй сама всё увидеть. Во-первых, это красиво. Во-вторых, зашибись как красиво. А в-третьих, давай учись получать ответы на свои вопросы в рабочих сновидениях. Уже пора.

– Конечно попробую, – кивает Саша. – Мне главное заранее знать, что оно хорошее. А то когда я слишком сильно волнуюсь, вместо рабочего сновидения может присниться… эээ… кошмар выходного дня.

– Кошмары тоже полезная штука, – оживляется Стефан. – С них всегда начинают. Пока со своими не разберёшься, чужие не сможешь гонять.

– Так сам же сказал, что больше гонять никого не надо, – встревает Таня. – Каждый гражданин теперь сам в ответе за своих зелёных чертей.

– Не надо, – соглашается Стефан. – Но если очень хочется, можно. Почему нет. Следовать велению сердца важней, чем моим указаниям… – и запоздало спохватившись, что стал чересчур либеральным начальником, добавляет: – Изредка, в нерабочее время, в виде исключения может стать немножко важней.

И прямо чувствует, как все выдыхают: ну слава богу, не подменили шефа, не захворал и ума не лишился, всё тот же ужасный тиран.

Разрядив таким образом обстановку, Стефан говорит:

– Осталось придумать, как нам называться. И найти новый офис. С отделением на Альгирдо давным-давно бесповоротно покончено, не сидеть же нам до конца времён у Кары на голове. С помещением я сам разберусь, это вообще не проблема. Но сперва надо решить, кто мы теперь такие. Кем вы хотите быть?

Ответом на вопрос предсказуемо становится полная тишина. Наконец её нарушает Альгирдас.

– Спасибо, господи! – говорит он, воздев очи горе, в смысле, к давно не беленному потолку. – Никогда не хотел быть полицейским, даже в чужих сновидениях. Только ради неизбывного ужаса и хорошей компании всё это терпел. И вот наконец! Но в следующий раз, если можно, господи, исполняй мои молитвы побыстрее, пожалуйста. Не через семнадцать лет!