Андрей Агафонов - Кровосмешение [СИ]

— Вера, какого хера?..

— Не хочу.

Цыганистая темноволосая девушка лет 18 застегивает белую блузку. Рядом, раскрасневшийся, обиженно пыхтит ее ровесник, веснушчатый, светловолосый симпатяга. Они сидят в старенькой «Ниве-Шевроле», прощальном привете американского империализма, на фоне пламенеющего заката, в чистом поле с разбросанными там-сям стогами сена.

— Ну почему?

— Перестань.

— Это больно!

— Потерпишь.

Парень закуривает. Вера вырывает у него сигарету и выбрасывает в окно.

— А хочешь…

— Хочу!

— …я тебя с папой познакомлю? Он давно просил.

Парень досадливо пожимает плечами. Вера поворачивает ключ в замке зажигания.

Зеркало в темной комнате отражает освещенную прихожую. Открывается дверь, заходят Вера и блондин. Они хихикают и целуются. Вера бросает связку ключей на столик и кричит:

— Мы пришли!

В зеркале мелькает смутная тень.

Блондин обнимает Веру, прижимает ее к себе, его полные губы расползаются в улыбке. Лицо Веры становится серьезным. Блондин оборачивается. В полуметре от него, в ярко освещенной и мгновенье назад пустой прихожей, стоит Логан.

— Так вы, значит… — спрашивает Логан.

— Сережа, — блондин подозрительно осматривает Логана, не имеющего даже отдаленного портретного сходства с Верой. — Это твой папа?

— В каком-то смысле, — говорит Логан, жестом предупреждая Веру, — Верин папа погиб. Три года назад, да?

Вера молча кивает и уходит на кухню.

— Проходи, Сережа. Садись. Рассказывай.

Сережа осматривается. Дом Логана обставлен по меркам послевоенного времени просто роскошно — кресла, обитые белой кожей, тяжелая деревянная мебель, полки с книгами, плотные парчовые шторы. Мигают лампочки, работающие, очевидно, от генератора в подвале, и тени, изменяясь и дробясь, бегут по стенам, покрытым тиснеными обоями. Лицо хозяина, сидящего в кресле напротив, все время как будто в тени. То один, то другой глаз — кажется, черный, хотя это не наверняка — остро взглядывает на Сергея. В правой руке — бокал с красным вином. Голос мягкий, бархатный, почти усыпляющий.

— Где вы познакомились?

— Эээ… Вера?!

— Она ужин готовит. Ты же голодный? Я тоже.

— Странные вопросы задаете.

— То есть?

— Сейчас так не принято.

— Что именно?

— Вот это все. Рекомендации… Разговоры с родителями… Вообще разговоры. Кому какое дело, Господи. Познакомились и познакомились. Это моя личная жизнь. И Веры. Не ваша. Тем более что вы ей не отец.

— Воу, воу! Полегче. Я просто спросил.

— Я просто ответил.

— Ты ее любишь?

— ЧТО?!

— Ты. Ее. Любишь?

— Да, — несколько внезапно для себя говорит Сергей, — да, люблю. Очень люблю. Жить не могу без нее. Она часть моего сердца.

С коротким рыком Логан делает молниеносное движение вперед. В его левой руке подрагивает кусок мяса с обливающимися кровью трубочками. Сергей сидит в кресле с дырой в груди.

— Какая именно часть?

— Что? — спрашивает Сергей.

— Какая именно часть твоего сердца? — спрашивает Логан и вонзает зубы в дымящийся кусок. И запивает глотком вина. — Ох уж эта любовь, Сережа. Ненавижу ее. Лижет кости и кусает внутренности…

Сергей теряет сознание.

— Это отвратительно, — жалуется Вера, обвивая шею Логана руками. — Ты такой театральный!

— Ну прости. Мне просто нравится общаться с людьми, узнавать что-то новое. Теперь вот я знаю, что разговаривать неприлично.

Повернув голову, он целует ее руку. На руке остается след крови.

Обугленные остовы деревянных домов на фоне закатного розовеющего неба. Черные балки задраны в облака. Среди руин мигающая неоном вывеска СВЕЖЕЕ МЯСО. Перед магазином — кое-как наваленные бетонные блоки, бронетранспортер и джип. На броне скучают парни в камуфляже. Рядом с магазином, щегольски визжа колесами, тормозит автомобиль класса люкс с открытым верхом. Оттуда выпархивает женщина в коротком красном платье. Парни переглядываются.

В магазине беседует с продавцом в окровавленном фартуке узкобедрый статный красавец в черном:

— Э, брат, не абижайся, я просто спросил! Хочешь адин работать, адин работай! Ми тебе мешать не будем, да!

— Да какие обиды! — говорит продавец, покачивая топором в руке. — Ты спросил, я ответил.

— Простите, вы уже все? — ласково спрашивает женщина в красном. — Мне вырезки пять кило, будьте добры!