Anne Dar - Песнь волчьей крови [СИ]

— Я был со своей бабушкой.

— С бабушкой?! — не скрыла своего удивления я.

— Равенна Грин — представительница рода Грин и, по совместительству, мать моей матери.

— Теперь понятно, почему она проголосовала за тебя, — спустя несколько секунд молчания, задумчиво произнесла я. — Ты её внук.

— Единственный внук.

— Ты во всём единственный, — заулыбалась в ответ я. — У твоей бабушки больше нет детей? И где её муж?

— Равенна Грин была отдана замуж в возрасте двадцати лет за волка из своего рода.

— Вот как, — сдвинула брови я. — А я думала, что внутриродовые браки запрещены.

— Они запрещены. Однако если брачующиеся состоят в импринтинге, это разрешено. Импринтинг — это самый важный закон стаи, который разрушает любые законы и ограничения.

— Точно… — прикусила нижнюю губу я. — Олуэн говорила о том, что Кай — её племянник, сын её брата. Выходит, что у твоей бабушки есть еще дети кроме Олуэн.

— Сын по имени Бюро, что с тюркского переводится, как «волк». Он с Олуэн из одного помёта, был рожден вторым из трех щенков — третий умер сразу после рождения. У Равенны есть еще сын Инграм, единственный ребенок, выживший из второго помёта, но у него нет детей. Бюро никогда не был примером для подражания, зачастую фигурируя в неприятных инцидентах, но когда десять лет назад он пожертвовал жизнью собственного дитя, чтобы его не включили в черный список, Равенна официально отказалась от своего сына. Это произошло незадолго после того, как она овдовела. Она не хотела, чтобы Бюро продолжал позорить род Грин и стаю своего отца. Отрекшись от Бюро, она автоматически отказалась и от его детей, которых у Бюро двое, не считая Кая, от которого он отказался в младенчестве, осознанно предав его умерщвлению.

— Как он вообще мог так поступить с собственным ребенком? Ведь лучше быть внесенным в черный список, чем… — я запнулась.

— В итоге Инграм, младший брат Бюро и полная его противоположность, стал вожаком стаи своего отца, моего деда. Сейчас ему двадцать восемь лет и он всё еще не женат, из-за чего я до сих пор остаюсь единственным признанным внуком Равенны.

Закрыв глаза, я еще раз вспомнила величественную Равенну Грин, восседающую на троне, под знаменем зеленого волка. Она была достаточно пожилой женщиной, голова которой уже была покрыта дымчатой сединой. Равенна была очень красивой женщиной, с четко очерченными скулами, васильковыми глазами и высоким лбом, который делал её внешность поистине аристократической. Её фигура была идеально-точеной, что невозможно было скрыть под монашеским балахоном — сильно выдавала благородная походка. Олуэн, не смотря на всю свою красоту, не была похожа на свою мать. Её мать была величественной женщиной, в то время как Олуэн была из того типа женщин, которые, хотя и отличаются сверхъестественной красотой, величественностью, всё же, обделены.

— Ты говорил, что представителем рода становится старейший волк из рода. Неужели твоя бабушка является старейшей из рода Грин?

— Нет и, к тому же, женщинам запрещено представлять свой род. Однако есть целый ряд исключений, под который попала Равенна. Во-первых — представителем рода может стать не самый старый волк, если самый старый порабощен физической, либо психологической болезнью, либо имел когда-либо проблемы с законами родов. В случае рода Грин, трое волков, обладающие возрастом превышающий возраст Равенны, имеют серьезные проблемы со здоровьем, и еще пятеро были бывшими преступниками закона родов, в прошлом состоявшими в чёрном списке. Следующей по списку шла Равенна. Обычно женщин не учитывают, но здесь появляется второе исключение, задевшее мою бабку. Она состояла в импринтинге и браке с волком из рода Грин. По факту, она не только не покинула свой род после замужества, но и умножила его потомством, что достойно великого уважения среди волков. И всё же, как женщина, она, в отличие от мужчин, могла отказаться от трона. Но она согласилась, потому, как к тому времени уже потеряла мужа и, в безутешном горе, решила принять эту власть, чтобы помочь стае мужа и его потомкам.

— Да, но если ясно, почему Равенна Грин проголосовала за тебя, тогда всё еще остается непонятным, почему тебя поддержал представитель рода Браун.

— С этим всё гораздо проще. Я спас и до сих пор опекаю одного из его рода, — пожал плечами Рудольф и, словив мой непонимающий взгляд, пояснил. — Я говорю про Северина Брауна.

— Да, точно, — сконфуженно улыбнулась я, тяжело выдохнув. — В последнее время я какая-то рассеянная. Это, наверное, из-за любви.