Галина Липатова - Отдых на свежем воздухе [СИ]

– Да ну тебя, – Тонио уселся на циновку. – Наша кухня далеко не такая жуткая, как вам, фартальцам, кажется… Эх, жаль, что Эннио сегодня занят на караулах, он бы эту тратторию оценил. Надо будет ему показать.

Тут на поляну зашел Бласко с очень похожей на него, но при этом очень красивой девушкой в облачении инквизиторки-беллатрисы. Бласко волок огромную корзину, а инквизиторка – сверток из двух циновок и круглую картонную коробку, перевязанную веревочкой.

– Привет, парни. Это моя сестра Жиенна, – представил он девушку. – Жиенна, это Жоан, Робертино, Тонио. Ну я тебе о них уже рассказывал.

– Очень приятно, сеньоры, – улыбнулась инквизиторка.

Тонио уставился на нее, раскрыв рот:

– Э-э… весьма рад познакомиться, сеньора, – наконец совладал он с собой. – Бласко о вас тоже рассказывал, но не говорил, что вы… э-э… такая красивая. Простите.

Жиенна махнула длинными ресницами:

– Не стоит извиняться, сеньор Тонио. Любой женщине приятно, когда ей говорят, что она красива. Даже инквизиторке.

Бласко ухмыльнулся:

– Жиенна, не надо смущать нашего Тонио, а то он сквозь землю сейчас провалится.

Она пожала плечами, развернула циновки:

– Сомневаюсь, что его можно настолько смутить, – она снова махнула ресницами и чуть усмехнулась.

Тонио про себя возблагодарил богов за то, что на его красно-коричневой коже почти незаметен румянец смущения, а татуировки скрывают то, что могло бы быть заметно.

А вскоре из-за тех же кустов появился и Оливио в сопровождении мальчишки четырнадцати лет. У мальчишки в руках был большой сверток вощеной бумаги, а у Оливио – тоже корзинка, но что самое любопытное – у него за спиной висел кожаный футляр явно с гитарой – очень уж характерных очертаний он был.

–О, все в сборе. Приветствую, сеньоры, сеньора, – Оливио отвесил инквизиторке изящный поклон. С ней он был уже знаком – случилось пойти по поручению наставника в Коллегию, где на входе в тот день как раз и дежурила Жиенна. – Позвольте представить – мой единокровный брат Джамино, дон Вальяверде.

Мальчишка поклонился, глядя на паладинов и инквизиторку с интересом. Оливио же продолжил:

– Джамино, это Жоан Дельгадо, это Тонио Квезал, это Бласко и Жиенна Гарсиа, а с Роберто ты уже знаком.

– Очень приятно, сеньоры, сеньора, – сказал Джамино. – Оливио о вас рассказывал, и я попросил его познакомить нас.

Робертино протянул ему руку:

– Поздравляю с успешным завершением судебного процесса, Джамино. Рад, что все решилось в вашу с доньей Клариссой пользу.

Из всех близких друзей Оливио только Робертино знал все подробности его истории, остальные – то есть Жоан, Бласко и Тонио – знали только, что настоящая фамилия Оливио – Вальяверде, что отец его поступил с ним по-свински и обидел так сильно, что Оливио ушел в паладины, взяв материнскую фамилию, и что граф Вальяверде совершенно неподобающим образом обращался с мачехой Оливио и вторым своим сыном, и те вынуждены были обратиться в королевский суд – мачеха за разводом, а Джамино – с требованием проверки своего происхождения, ведь граф обозвал его бастардом и отрекся от него. Жиенна тоже знала общую суть этого дела – как и все в столичной Коллегии, ведь дона Вальяверде там очень основательно допрашивали.

Тонио потер татуированную скулу:

– Значит, дон… То есть его величество, получается, лишил вашего отца титулов?

Оливио поставил корзинку к другим, снял с плеча футляр и положил его на циновку. Потом вынул из корзинки несколько влажных полотенец, завернутых в вощеную бумагу, а также сухие полотенца и салфетки, и раздал друзьям:

– Ага. Припомнил ему давние дела… Папаша ведь участвовал в Мятеже Дельпонте, ну и там еще, оказывается, кое-что всплыло, и всё это вместе натянуло ни много ни мало на попытку государственной измены. Ну и еще совет архонтов Матери настаивал на суровом наказании за то, как он с доньей Клариссой обращался и с моей матушкой. А тут как раз в Гвиане старый барон Карраско помер от желтой лихорадки, так что папашу туда услали, вице-губернатором пожизненно, а Джамино официально ввели в графский титул и владение, но пока в Вальяверде назначили королевского управляющего до его совершеннолетия. Да и Джамино хочет в университет Фартальезы поступить, изучать финансовое дело.

Джамино кивнул:

– Еще оказалось ведь, что дон Вальяверде чуть не разорен, долгов много… Мама в этом тоже не разбирается, так мы просили его величество о временном протекторате, пока я всему, чему надо, научусь...