Камин действительно уже разожгли, и в нем горел даже не торф, а хороший уголь, почти бездымный. Да еще на таганке стоял чайник с кипятком, а на столике у камина – заварник с местным травяным чаем.
– Как хорошо, – обрадовалась Жиенна и уселась на подушках поближе к огню. – Что-то я замерзла, пока ужинали. На галерее, конечно, красиво, но сыро.
– Водяники сырость нагоняют, – сказал Бласко. – То есть оно и погодное, само собой, тоже, но везде, где водяники заводятся, всегда по ночам становится очень сыро… Я еще вчера почувствовал. Хотел сегодня ночью сходить на озеро, попробовать с ними разобраться, но сейчас не пойду, холодно. Может, под утро. Под утро даже лучше, все будут спать как убитые, и никто ничего не заметит, – Бласко тоже устроился у камина.
– Тебе помощь в этом понадобится? – Жиенна подогнула под себя ноги.
– Сам справлюсь. Это ведь несложно, я такое уже делал, – Бласко подгреб побольше подушек и улегся на них поудобнее. – Главное, чтоб никто не видел… Черт, как же это неудобно – когда всё скрывать надо.
– И не говори… Ну, давай к делу. Что ты узнал?
– Гнедок на удивление хорош. Я даже не ожидал, что в этой глуши можно найти отличнейшего сальмийского скакуна! Я, правда, на нем еще не скакал как следует, но поверь – от такого коня и принц Серджио бы не отказался. Так что барашек будет наш.
– Погоди загадывать, – усмехнулась Жиенна. – Барашка еще удержать надо. Я рада, что дядюшкин конь тебе понравился, но кроме этого ты что-то узнал?
– Дядя был в таком восторге от того, что мне понравился Гнедок, что его можно было спрашивать о чем угодно, – махнул рукой Бласко. – И он мне много чего порассказал. Так что я покороче и о самом главном.
– Если б ты еще умел это самое главное правильно определить, – вздохнула сестра.
Бласко предпочел сделать вид, будто не заметил этой шпильки.
– Во-первых, я спросил про Роблеса. В общем-то дядя рассказал то же самое, что и лавочник, и староста с алькальдом. Разве что добавил, что Лопе Роблес помимо своих экспериментов еще гонит самогонку из каких-то местных ягод и постоянно пьян. А эксперименты его как-то с мясом связаны, потому он у селян и берет плату свиными и бараньими тушами. А точнее дядя не знает. Сказал еще, что Кармилла хоть и ведьма со странностями, но вроде в сглазах и порчах не замечена была. Во-вторых, про Рубио Ибаньеза. Дядя про него говорил только нецензурно. Я, кстати, даже парочку новых выражений узнал, представляешь?
И он процитировал сестре цветистые салабрийские выражения, услышанные от дяди. Жиенна восхищенно прищелкнула языком:
– Ого, надо запомнить. Сочно. Не хуже наших, сальмийских. Ну, а кроме этого что дядя сказал про Ибаньеза?
– Да опять всё то же самое: кутила, картежник, пьяница и развратник, норовит всех, кто мимо его усадьбы проезжает и вообще ему на глаза попадается, к себе силой затащить в гости, поэтому кроме поселян, которые его земли арендуют, там давно уже никто не ездит, а самого Рубио никто к себе не приглашает, кроме сеньоры Салисо, отчего он всех остальных соседей ненавидит лютой ненавистью. В-третьих, про сеньору Салисо. Дядя сказал про нее, что она жутко завистливая, и прямо спать не может, если у соседей что-то идет лучше, чем у нее. У нее двое детей, кстати, близнецы, как и мы, брат и сестра. Сестра еще ничего, а братец – полный раздолбай и лентяй, ни на что не годный – так дядя считает. И сказал еще, что близнецы Салисо нам по красоте в подметки не годятся, и если бы мы с тобой не были магами и посвященными, дядя бы нам посоветовал сходить к ведьме Кармилле и попросить наговор от сглаза, чтоб сеньора Салисо нас не сглазила, потому как про нее поговаривают, будто она сама ведьма. А так, мол, нам бояться нечего, мы и сами кого угодно сглазить сможем, если захотим. В-четвертых, про овец и волколаков. Дядя согласен с сеньором Канеро, что это волки и вожак-волколак. Ну, то есть на самом-то деле то, что будто бы волколаки обычными волками командуют – это глупые бредни, но народ в них верит. Дядя считает, что все эти убитые овцы на пастбищах – работа волколака, а пропавшие – волков. И что большая охота – это хорошая возможность решить проблему. Про вызов паладина я, как ты понимаешь, говорить не стал.
Сестра кивнула. Тоже улеглась у камина и сказала:
– Не очень и расходится с тем, что бабушка говорила. Про сеньору Салисо так вообще слово в слово. Не любит она ее, видимо, и очень сильно. А не приглашать в гости нельзя – соседи же. Еще намекнула, что Салисовы близнецы всем дают, кто ни попросит, а то и сами предлагают, и сеньора теперь боится с нашей стороны конкуренции. Потому так на нас и смотрела.
Читать дальше