Андрей Васильев - Хранитель кладов [СИ litres]

Встречу он назначил на довольно-таки ранний час. В смысле для выходного. Десять утра в Москве по будням – разгар рабочего дня, все куда-то бегут, прижав к уху смартфоны, короче, ад на земле. Но будни – это будни, а летние выходные в столице наполнены ленивой негой. Подавляющая часть горожан еще в пятницу отбывает на дачи, плюнув на то, что их ждет многочасовое стояние в пробках, и потому на бульварах, проспектах и улицах нет привычной толчеи и суматохи. Ну а не имеющие загородной недвижимости москвичи проводят день дома, в компании с монотонно жужжащим кондиционером, холодильником, в прохладном нутре которого стоят заветные запотевшие бутылочки пива и лежат брикеты мороженого в пестрых упаковках, а также мерно бубнящим телевизором. Центр города в эти дни практически пуст. Никто не хочет мотаться по изматывающей жаре, никому неохота гулять по раскаленным булыжным и брусчатым мостовым, над которыми отчетливо дрожит раскаленный воздух. Впрочем, не факт, что именно это слово подходит к практически лишенной кислорода столице, возможно, для атмосферы этих дней следует ввести какой-то новый термин.

И только мы со Стеллой добросовестно катили на Сивцев Вражек, где и была назначена встреча с Карлом Августовичем.

Да-да, я все же решил взять ведьму с собой. Впрочем, слово «решил» тут не слишком верно звучит. У меня и сомнений никаких на этот счет не возникало, и на то было как минимум три причины.

Первое – как после завершения этого дела сложатся отношения с антикваром, еще непонятно. Может, он нам еще поможет в будущем, может, нет, поди знай. А с Воронецкой я повязан одной веревочкой еще надолго, как минимум до конца сентября.

Второе – эти двое недолюбливают друг друга, и мне подобное крайне на руку. Пусть себе грызут друг друга на здоровье. Да, пока исподволь и на уровне полунамеков, но меня и это устраивает. Ни о какой дружбе с этими людьми речь идти не может, мы трое до поры до времени просто полезны друг другу, и когда-нибудь этот период ложного благодушия непременно кончится. Не исключено, что укоренившаяся к тому времени вражда между Стеллой и Шлюндтом мне как-то да пригодится. Жизнь, знаете ли, исключительно разнообразна.

Ну и третье – ведьме я пока нужен живым и здоровым, а значит, спину мою Воронецкая будет прикрывать со всем усердием и прилежанием, что далеко не последнее дело. Не сегодня, не в банке, там ничего особенного случиться не может, это пригодится мне чуть позже, там, где лежит клад, о котором давно грезит Карл Августович. Один литературный персонаж из книги, которую я в детстве знал наизусть, говаривал: «Поиски сокровищ – дело щекотливое», – и был абсолютно прав. Одно дело – общаться до того, как увидишь ценности, и совсем другое – после. У меня в той разрушенной деревне от горстки не самых дорогих монет в глазах поначалу чертики заплясали, а тут дело, похоже, пахнет куда более серьезными вещичками. Да и вообще Шлюндт слишком уж дружелюбен и доброжелателен, это сразу вызывает определенные подозрения. «Мягко стелют – жестко спать», – так всегда говорит Розалия Наумовна о вышестоящих чиновниках, коим имя легион, как правило, вернувшись с очередного совещания. Эти безлико-типичные господа всегда легко и охотно многое обещают, особенно перед выборами, причем неважно какими, а после так же незамысловато забывают обо всем том, что сулили ранее. Такова уж их суть, ничего не поделаешь…

Антиквар мне чем-то их напомнил, если честно. Ей-богу, та же Стелла вызывала у меня куда большую симпатию, несмотря на то, что она пару раз обещала меня убить и постоянно пыталась уколоть словами. Ну и еще сквернословила периодически так, что иной грузчик у нее мог бы подучиться как следует пользоваться великим и могучим русским языком.

На этот раз она изливала горячую благодарность в адрес Карла Августовича, причем цензурными в ее речи оставались только союзы и междометия.

– Да за что ты его так? – улучив паузу, вставил наконец-то свою реплику я. – В конце концов, нам самим это выгодно. Чем быстрее вопрос разрешится, тем лучше.

– Суббота, жара, Москва, – Стелла шмыгнула точеным носиком. – Пыль, чад, смрад. Я сижу в машине и еду на встречу со старым хрычом, которому с удовольствием бы глотку перерезала. А ведь должна была сейчас плескаться в большом и прохладном бассейне, а после лежать голенькой на удобнейшей «оттоманке», как роковая красавица времен декаданса, и пить ледяную «Жемчужину Айяла»! Хотя кому я это говорю… Ты даже понятия не имеешь, о чем я речь веду.