Кассандра Клэр - Королева Воздуха и Тьмы

На краю всего, любовь и вера всегда возвращали меня назад. Эмме не нужно было спрашивать; она знала, о чем он думал: их друзья и семья выстроились перед ними на нетленных полях, любовь, которая вернула их от проклятия, такого сильного, что весь мир Сумеречных Охотников боялся его.

Она положила руку ему на сердце, и какое-то время они сидели молча, вспоминая, где когда-то были их руны парабатай. Они прощаются, подумала Эмма, с тем, чем были раньше: с этого момента все будет по-новому.

Они никогда не забудут того, что было раньше. Знамя Дозора Ливии даже сейчас развевалось на крыше Института. Они будут помнить своих родителей, Артура и Ливви, и все, что они потеряли, но они войдут в мир, который строил новый Конклав, с надеждой и воспоминаниями, смешанными вместе, потому что, хотя королева Благих была лжецом, каждый лжец иногда был правдив. Она была права в одном: без печали не может быть радости.

Они опустили руки, их взгляды встретились. Солнце поднималось над горами, окрашивая небо, как на одном из полотен Джулиана, в королевский пурпур и кровавое золото. Это был рассвет во многих смыслах: с этого момента они вступят в день мира, не испытывая страха. Это было бы истинным началом новой жизни, которую они встретили бы вместе, со всеми их человеческими слабостями и несовершенствами. И если когда-нибудь один из них боялся плохого в себе, как это иногда случается со всеми людьми, то другой должен был напоминать им о хорошем.

Эпилог

Королева сидела на своем троне, а рабочие фейри входили и выходили из комнаты.

Все изменилось. Цвет триумфа был золотым, и король Неблагих был мертв. Его любимый сын стал ближайшим советником и верным другом королевы. После столь долгого заточения во льдах скорби из-за потери Эша, королева снова почувствовала себя живой.

Рабочие отполировали мраморные полы, убирая следы горения. Драгоценные камни были вставлены в стены там, где раньше были отверстия: теперь они мерцали, как подмигивающие глаза, красные, синие и зеленые. Бабочки с сияющими крыльями кружили над крышей, отбрасывая подвижные призматические узоры на задрапированный шелком трон и низкие ложа, которые были принесены для ее придворных.

Скоро новый Король Неблагих, Киран, нанесет визит, и он не найдет тронный зал менее чем ослепительным. Ей было любопытно узнать о мальчике-короле. Она встречала его раньше, одного из стаи диких детей короля Неблагих, раненого и опирающегося на Сумеречных Охотников для поддержки. То, что он поднялся так высоко, удивило ее. Возможно, у него были скрытые качества.

Новая близость Сумеречных Охотников и Неблагого двора, конечно, беспокоила. Она потеряла нескольких хороших придворных из-за козней Сумеречных Охотников, и Нене среди них. Возможно, ей следовало приложить больше усилий, чтобы заставить мальчика Блэкторна и девочку Карстаирс уничтожить руну парабатай и ослабить их армию. Но вы могли только посеять семена раздора; вы не могли быть уверены, что каждое из них вырастет. Игра была долгой, и нетерпение никому не приносило пользы.

Она тоже была расстроена потерей сына. С тех пор она искала его, но без особой надежды. Другие миры не были магией, которую фейри хорошо понимали.

Золотой бархатный занавес, висевший у входа в тронный зал, зашуршал, и вошел Фергус. В эти дни у него было постоянно кислое выражение лица, с тех пор как его место в ее глазах занял Адаон. Это была не просто небольшая тревога. — Миледи, — сказал он. — У вас гости.

Она приподнялась на стуле, чтобы лучше видеть свое белое шелковое платье, облегающее и тонкое, как паутинка. — Это король Неблагих?

— Нет, — сказал он. — Сумеречный Охотник. Джейс Эрондейл.

Она прищурилась, глядя на Фергуса.

— Джейсу Эрондейлу запрещено входить в мой тронный зал. — В прошлый раз он чуть не ударил ее ножом. Со стороны Фергуса было безответственно забывать об этом. — Тебе нехорошо, Фергус? Почему вы не отослали его?

— Потому что я думаю, что вы захотите увидеть его, Миледи. Он добровольно отдал мне свои клинки, и так оно и есть…он не один.

— Лучше бы это стоило моего времени, Фергус, иначе это будет стоить тебе второй спальни. — Она сердито махнула рукой в его сторону. — Впусти его, но вернись и встань на страже.

Фергус удалился. Королева лениво рассматривала возможность того, чтобы Джейса поклевали пикси, но это было похоже на неприятности и излишне раздражало новое правительство Сумеречных Охотников. Поговаривали, что они назначили главным Алека Лайтвуда — к несчастью, поскольку она невзлюбила его с тех пор, как он убил Мелиорна, ее последнего защитника, — и он вряд ли простит неприятности, причиненные его лучшему другу.