Кассандра Клэр - Королева Воздуха и Тьмы

* * *

Из пустыни дул ветер. Кристина и Марк сидели возле статуй, привезенных Артуром Блэкторном из Англии и расставленных среди кактусов гор Санта-Моники. Песок под Марком был все еще теплым от дневного солнечного света и мягким, словно пышный ковер. В Дикой Охоте они с Кираном сочли бы эту кровать очень даже хорошей.

— Я волнуюсь, — сказала Кристина, — что мы сегодня причинили Кирану боль. Она стояла босиком на песке в коротком кружевном платье и золотых серьгах. Глядя на нее, Марку стало больно, и он взглянул на статую Вирджила, своего старого друга разочарованных ночей. Вирджил бесстрастно смотрел ему в ответ.

— Его терзания это и мои терзания также, — сказал Марк. — Трудно ослабить его страхи, когда я не могу смягчить свои собственные.

— Марк, тебе не нужно ослаблять страхи других людей, чтобы делиться своими собственными. — Кристина играла со своим медальоном, ее длинные пальцы поглаживали гравюру Разиэля. Марку очень хотелось поцеловать ее, но вместо этого он запустил пальцы в песок.

— Я мог бы то же самое сказать о тебе, — сказал он. — Ты весь день была напряжена, словно струна. Ты тоже напугана.

Она вздохнула и слегка толкнула своей босой ногой его.

— Хорошо. Ты расскажешь мне, а затем я тебе.

— Я беспокоюсь за свою сестру, — сказал Марк. Кристина выглядела озадаченной.

— Это не то, что я ожидала от тебя услышать.

— Моя сестра была отправлена в ссылку из-за крови фейри в ее жилах, — сказал Марк. — Ты знаешь эту историю… всю ее. Ты знаешь ее лучше, чем кто-либо. — Он не мог помочь ей. Он положил свою руку поверх ее на песок. — Вся моя семья пострадала из-за того, что у нас волшебное происхождение. Наша верность всегда была поставлена под сомнение. Насколько хуже было бы для нее и для Алины, если бы я был с Кираном, а он был бы Королем Неблагого Двора? Это звучит так странно, и так эгоистично…

— Это вовсе не эгоистично.

Они оба посмотрели вверх. Киран стоял между двумя статуями, бледный, как сама статуя. Его волосы были черны, словно вороньи крылья в темноте, без единого следа синевы в них.

— Ты беспокоишься о своей семье, — сказал Киран. — Это вовсе не эгоистично. Это то, что я узнал от тебя и Джулиана. Желать защищать других больше, чем желать собственного счастья… — он посмотрел в сторону. — Не то чтобы я предполагал, что пребывание со мной сделает тебя счастливым.

Марк онемел, но Кристина протянула свои руки. Золотые браслеты сверкали на ее смуглой коже, когда она поманила ими Кирана.

— Иди посиди с нами. Киран тоже был босиком. Фейри часто ходили босиком. Он ступал по песку, словно кошка, его шаги не поднимали пыли, а движения были плавными, когда он опустился на колени напротив Кристины и Марка.

— Это сделает меня счастливым, — сказал Марк. — Но как ты и сказал… — Он взял горсть песка в руку и позволил ему сыпаться сквозь пальцы. — Есть и другие требующие моего внимания.

— Я мог бы не становиться Королем, — сказал Киран.

— Но ты можешь им стать, — сказал Кристина. — Я тоже боюсь. Я разговаривала сегодня с моей матерью. Кто-то сказал ей что-то скверное обо мне. Что-то связанное с фейри. Что я была… грязной девочкой, испорченной нижнемирцами. Вы знаете, что мне все равно, что обо мне говорят, — поспешно добавила она. — И моя мама тоже смогла это выдержать, но… это скверное время для Розалесов. Наша история дружбы с фейри уже принесла нам неприятности. Джейми и Диего находятся в тюрьме. Что если я в дальнейшем принесу им еще неприятности?

— Теперь я расскажу вам кое-что эгоистичное, — сказал Киран. — Я боялся, что вы оба сожалели о том, что случилось прошлой ночью. Что вы оба сожалели… из-за меня. Марк и Кристина посмотрели друг на друга. Она покачала головой, ветер взъерошил ее темные волосы.

— Мы не сожалели, — сказал Марк. — Только…

— Я знаю, — сказал Киран. — Я знал это, когда Гвин пришел и сообщил мне, что я должен стать Королем. Я знал, что это будет означать. Даже то, что для меня это, как мне кажется, означало бы вернуться насовсем ко Двору. Конклав желает контролировать доступ ко Дворам. Они всегда этого желают. Для двух Сумеречных Охотников, которых они не смогут контролировать, это грозит отлучением.

— Но Киран… — сказала Кристина.

— Я не дурак, — сказал Киран. — Я знаю, когда что-то невозможно. — Его глаза были подобны металлическим щитам: один потускневший, а другой новый. — Я всегда был неспокойной душой. При Дворе моего отца, а затем в Охоте я свирепствовал и бушевал в моем сердце. — Он склонил голову. — Когда я встретил Марка, я знал, что нашел человека, который дал моей душе покой. Я не думал, что найду это снова с кем-то еще, но нашел. Если бы я мог просто посидеть здесь спокойно с вами обоими перед этим надвигающимся штормом, то это многое бы для меня значило.