Руслан Шабельник - Следы Атомных богов [litres]

И похоже, подобная болезнь поразила «Гантуракс» – флагман эскадры.

– Мы все умрем!

– Какая-то ошибка, когда улетали со «Святого Бранитара», все были здоровы…

– Говорил я тебе, не надо было трахать эту шлюху из последнего селения, чем-то она наградила нас – точно!

– Заткнись!

– Индаба!

Все взоры обратились на маленького инопланетянина. Тот виновато улыбнулся.

– Не говори глупостей, он здесь, и мы еще живы.

– Откуда ты знаешь, может, мы уже все заразились!

И в этот момент дверь шлюза отъехала в сторону.

– Первые умершие появились на «Божьем граде», потом на «Индоко», «Святом Бранитаре», «Андерсоне» и, наконец, у нас на «Гантураксе». – Корабельный врач прямо в шлюзе перехода устало вводил нас в курс дела. – Мои коллеги на других кораблях все перепробовали: и святой водой обрызгивали, и ладанки с мощами прикладывали, и молитвы – не помогает.

– А антибиотики, может, противовирусные, противопаразитарные, не думали использовать?

Методы местных врачей на меня, мягко говоря, не произвели впечатления.

– Чума не вызвана возбудителями, во всяком случае – эта. Не знаем почему, но изменяется сама структура тела. Разрушаются старые белковые связи, образуются новые, уже несовместимые с жизнью. Человек в буквальном смысле перестает быть человеком. И протекает болезнь считаные часы. Например, с «Божьего града» первые сообщения о заболевших начали поступать в начале дня, а к обеду корабль уже полностью замолчал.

– Все умерли? – спросил кто-то осторожно.

Врач пожал плечами.

– Еще и призраки эти…

– Призраки?

– Ну да, с «Индоко» и с «Бранитара» сообщали, что видели призраков. Сейчас уже сообщать, видимо, некому.

– Каких призраков? Как они выглядят? Что делают?

Врач снова пожал плечами:

– Пойдемте, братья, помолимся. Будем ухаживать за заболевшими братьями и молить Господа, чтобы нас миновала чаша сия, хотя на все воля Его.

Первый труп мы увидели сразу на выходе из шлюза. Бородатый брат в сером балахоне лежал на боку, повернув к стене почерневшее лицо. Потом трупы попадались все чаще, почти повсеместно.

По дороге к лазарету я отстал от группы, впрочем, никто особо и не следил. План обчистить сокровищницу отошел на второй… план, сменившись планом поскорее убраться отсюда. Только сдохнуть в жестяной банке, среди открытого космоса, мне не хватало. Достойное завершение карьеры знаменитого космического грабителя!

Где-то на причальной палубе стоял скоростной звездолет, вот на нем-то я и собирался убраться с флагмана. Я прислушался к себе – пока никаких признаков недомогания. Хотя кто знает, как начинается эта болезнь, – следовало поторопиться.

Проблема состояла в том, что звездолет мог оказаться незнакомой мне конструкции, да и отыскать причальную палубу на огромном корабле не так просто. Тем более что спросить не у кого, живых я не встречал.

Шевеление в дальнем конце длинного коридора вселило некоторую надежду. Я ускорил шаг.

– Послушай, брат, не скажешь, как пройти…

Фигура, стоящая на перекрестке, не была братом. Она вообще не была человеком, хотя некоторые антропоморфные элементы наблюдались. Например, голова, почти человеческая, но с огромными, на пол-лица глазницами, черными, словно остатки угасших звезд. Туловище укрывал бесформенный балахон, серая ткань колыхалась на несуществующем ветру. При ближайшем рассмотрении обнаружилось, что сквозь фигуру просвечивается часть коридора.

Призрак! Я почувствовал нереальный, почти нечеловеческий ужас.

Призрак медленно повернулся ко мне, всем телом, ног у существа не было, оно словно парило над полом. Медленно я начал отступать, затем быстрее, а затем во всю прыть припустил по коридору. Ни храбрости, ни желания посмотреть, гонится ли призрак за мной, не осталось. Так, убегая, громко сопя, на одном из перекрестков я столкнулся с Ганимаром. Знаменитый сыщик тоже убегал.

– Рауль? – Способности удивляться в нем еще остались.

– Комиссар! – Я наконец-то оглянулся – за мной никто не гнался. Что ж, можно было слегка перевести дух. – Комиссар, тут творится черте-те…

– Я из лазарета, – перебил меня Ганимар, – все умерли, нужно убираться отсюда!

– С языка сняли! Только я, как бы это, немного заблудился.

– Пошли, я знаю, где мой звездолет.

На причальной палубе никого не было, вообще на всем пути до нее нам не попалось ни одной живой души. Мертвых – предостаточно. Они лежали в коридорах, на порогах кают, на лестницах и в переходах. Смерть наступала мгновенно и заставала братьев в самых неожиданных местах. Однако мы были еще живы, и это не могло не радовать.