Руслан Шабельник - Следы Атомных богов [litres]

– А мужики, как бараны, с копьями на бластеры. Сколько мы их тогда перекосили, не счесть.

– И поживиться почти нечем – ни камешков, ни золота.

– Сказано – дикари.

– Эй, Индаба, черномордая обезьяна, где ты лазишь, тащи сюда свою худую задницу!

– Бегу, масса брат.

Тариксанец представлял собой невысокого гуманоида, скорее за счет кривых коротких ножек, чем из-за длины туловища. Большая голова его, почти без шеи, поднималась из покатых плеч, которых почти касались вытянутые мочки длинных ушей; нос был широкий, вывернутый, редкие волосы, торчащие во все стороны седыми лохмами, довершали картину.

Принеся заказ – пару кружек с местным элем на пластиковом подносе, тариксанец подобострастно поклонился:

– Масса брат Готфрид доволен? Старый Индаба еще может послужить массе брату?

– Иди поковыряй в заднице, или чем ты еще там занимаешься, – милостиво отпустил инопланетянина мой собеседник. – Индаба, – он уже обращался ко мне, – едва ли не самый смышленый из дикарей, увязался за нами.

– Чувствует свет истинной веры! – отрыгнув, поддержал Готфрида брат Бульон, он с компанией выпивал за соседним столом.

– Вернемся к моей маленькой… э-э-э… просьбе, насчет экскурсии в сокровищницу.

Обычно после подобных набегов карманы участников ломились от награбленных ценностей. И обычно я бы не преминул, так сказать, склонить их к азартным играм, в которых я неизменно и почти безболезненно облегчал карманы других игроков. Но на «Святом Бранитаре», как и на остальных звездолетах эскадры, мало того что азартные игры были запрещены, так еще и все награбленное версгорцы добровольно складывали в общий котел. Ту самую сокровищницу, осмотреть которую я очень желал, причем как можно скорее.

У моей спешки была причина и даже имя – Ганимар. Конечно, я могу только догадываться, но, по всей видимости, комиссар, потеряв мой след в бюро аренды орбитальных катеров, вполне резонно предположил, что я покинул планету. Чтобы опросить и обыскать отлетающие в тот день суда, нужны время и ресурсы. Из ресурсов у комиссара был скоростной полицейский звездолет, а вот со временем хуже. В день моего отлета орбиту Рантуракса покидало несколько судов. Это давало мне повод надеяться на некоторое запутывание следов. «Человек предполагает, а Всевышний – располагает» – так говорил капеллан во время одной из бесед. Надо сказать, в этом он или их бог был прав. Вчера до меня дошел слух о прибытии на флагман в скоростном звездолете некоего пассажира. В имени пассажира не приходилось сомневаться.

Мой план был прост и гениален, как все, создаваемое мной. Не обчистить, но проредить сокровищницу и убраться с флотилии, по возможности на звездолете комиссара. На пути исполнения стоял брат Готфрид, пока отказывающий мне в малости открыть двери хранилища.

– Знаешь что. Я уже почти готов был примкнуть к истинной вере, но вот теперь из-за тебя сомневаюсь.

Готфрид даже прекратил осушать кружку.

– Это еще почему?

Челнок, на котором летели я, Готфрид и еще несколько братьев, пришвартовался к флагману. Я почти убедил несговорчивого брата пустить меня в сокровищницу.

– На пять минут и ночью, когда никто не видит, – наконец хмуро согласился он.

– Пять минут, не больше.

– Эй, Индаба, покажи обезьяну!

Не знаю зачем, но парни взяли с собой чернокожего дикаря, или это он увязался за нами. Старик-инопланетянин тут же опустился на полусогнутых ногах, замотал руками и шумно задышал округлившимся ртом. Дружный гогот сотряс челнок.

– Это его Бриан научил!

– Похоже!

Мы уже довольно давно пришвартовались, однако двери шлюза не спешили открываться.

– Эй, в чем дело! – Братья забарабанили в двери.

На экранчике рядом с дверьми появилось бородатое лицо.

– Почему не впускаете?

– Что случилось?

– Вы в карантине, – возвестило лицо, – на корабле чума.

Космическая чума. С болезнью, которая косила города древней Терры, современная космическая чума имела мало общего, разве кроме высокой заразности и смертности. Да и сами эпидемии космической чумы заметно отличались друг от друга. Слово носило скорее нарицательный характер, чем обозначало конкретное заболевание и возбудителя. На Геоне люди умирали на третий день, покрывшись черными пятнами. Во время эпидемии на Саргле заболевшие падали в корчах и умирали оттого, что судорога мышц ломала собственный позвоночник. На Лос-арм, наоборот, полная атония приводила к гибели больных от удушья, умирали они в полном сознании. Но все это были вспышки космической чумы, ибо пришла она на планеты из космоса и, подобно древней чуме, принесла множественные смерти.