Руслан Шабельник: Дневники Палача

Капитан Андрей Зайкин спустился в кафетерий гостиницы. Вопреки названию, кофе здесь не подавали. Как объяснили — наркотики запрещены на Штите, и кофе какой-то умник из местных причислил к ним. Впрочем, как и шоколад.

За одним из столиков уже сидел Руслан.

Увидев Андрея, он помахал ему.

— Как устроился? — на этот раз Руслан был без своего саквояжа.

— Нормально. Полулюкс, даже вода есть, холодная правда. А ты?

— Люкс!

— Неплохо!

Руслан пожал плечами.

— Контора платит.

Принесли заказ. Взглянув на половину стола соседа, Андрей удивился.

— Ого!

Собеседник улыбнулся.

— Когда выпадает возможность — люблю покушать. Особенно — отведать местных блюд.

— По тебе не скажешь, — Руслан не производил впечатления гурмана и сибарита.

— Знаю — возможность выпадает не часто. Да и блюда местные, по большому счету, того, не очень съедобные с непривычки.

— И, тем не менее — ты их ешь.

— Пробую. Иногда попадаются и ничего. Пробовал, например, ангийский штрудель?

— Ну… нет.

А градовскую запеканку, блекторнских осьминогов, запеченных в собственном соку. Последнее особенно интересно. Перед тем, как приготовить осьминога, блекторнцы подвешивают его за щупальце на солнце. Мясо начинает гнить, туша раздуваться, пускать соки…

— Хватит! Я же ем!

— Между прочим — вкусно.

— Не сомневаюсь. Но без меня. Интересная у тебя работа, бываешь во многих местах?

— Ну, да, — Руслан отчего-то смутился.

В Андрее же взыграла профессиональная гордость.

— Хочешь, угадаю, кто ты? По профессии.

— Попробуй, — Руслан улыбнулся, подцепил двузубой вилкой какой-то местный овощ с тарелки и отправил себе в рот.

— Начнем! Ты много путешествуешь.

Руслан кивнул, соглашаясь с этим фактом.

— Твой саквояж достаточно потрепан, однако недостаточно вместителен для обилия товаров, следовательно, сам собой напрашивающийся вывод отбрасываем — ты не коммивояжер.

— Я не коммивояжер, — согласился Руслан.

— Твоя одежда говорит о среднем достатке, однако ты с легкостью можешь позволить себе снять люкс в отеле и заказать завтрак из экзотических блюд.

— Два-ноль, Шерлок.

— Из чего делаем вывод — ты торговый представитель какой-нибудь не очень крупной, но и не мелкой фирмы, занимающейся, скорее всего, информационными технологиями, ну или предоставлением услуг в сфере оных. Может даже охраной конторы — сигнализации там и прочее! Ну, как? — Андрей откинулся на своем стуле, отпив глоток остывшего чая.

— Наблюдения — верны, выводы — не очень, но если тебе от этого легче, пусть я буду представителем охранной фирмы.

— Не легче. Кто ты?

— Уверен, что хочешь услышать. Обычно люди, после того, как узнают, чем я зарабатываю на жизнь, перестают со мной общаться. Не хотелось бы присовокуплять тебя к их числу.

— Неужели, наемный убийца? — шутливый тон, а внутри у Андрея все сжалось.

— Нет, будь это так, я все равно не признался бы.

— Ассенизатор?

— Почти. Близко, очень близко, и предыдущее предположение не лишено смысла…

— Ну… я даже не знаю…

— Я — палач, — Руслан внимательно смотрел на Андрея, наблюдая за произведенным эффектом.

— П… пала… — очередной глоток настоя из местных листьев застрял в горле. Палач! Они убивают людей за деньги! Преступников, не важно! Судья, прокурор, суд присяжных и исполнитель в одном лице! И он — телепат!!!

— Успокойся, ты не думал ничего о работе.

Андрей как раз в эту минуту лихорадочно соображал, не вспоминал ли он о своем расследовании.

— Ты читаешь мои мысли! — он хотел, чтобы голос звучал громко, но визгливые нотки таки прорезались в нем.

— Нет. Твое лицо. Это так явно написано на нем, — Руслан спокойно ел и наблюдал реакцию Андрея.

— Ты… это… это… возмутительно! — почему-то в голову, а затем на язык влезло именно это слово.

Я палач. Это имя, прозвище, профессия и проклятие. В некоторых устах — это ругательство. Я не обижаюсь. Это их право. Я почти не испытываю эмоций. Я палач, и этим все сказано.

Ненавидеть, любить — привилегия людей, остальных людей. Пользуйтесь. И пользуйтесь мной. Я — палач.

Есть профессия — проститутка. Посторонние люди используют тело женщины за деньги. Иногда мне кажется, что я и есть эта проститутка. Если бы я не заглушенные эмоции, то, наверное, мне было бы гадко…

Я вышел из посадочного катера. В моем путевом листе конечной точкой значилась Мера. Недавно колонизированная планета с пятитысячным населением.