Руслан Шабельник - Следы Атомных богов [litres]

– Взятие Сантареля, – подхватил второй.

– Маневры в Фару, там еще была одна трактирщица…

– Вы покидаете Двор вместе с воспоминаниями, возможно, того, первого Уилфреда, может, нет, не знаю. Но мой вам совет: наслаждайтесь, вы – живы, вот и примите это как дар Изначальных богов или Смотрителя, живите и радуйтесь. – Мэй поднялся. – Я все-таки оставлю вас, думаю, вам есть о чем подумать, а кое-кому, – он поочередно кивнул каждому из рыцарей, – и поговорить. Мои ученики покажут вам ваши комнаты, обед у нас в четыре по гонгу, в трапезную также проводят ученики, впрочем, можете остаться и принимать пищу в своих покоях. – Он отвесил общий поклон и удалился.

Комнаты выделили недалеко друг от друга. Даниил с трудом дождался, когда от Лиз выйдет слуга, или, если верить Мэю, ученик. Как только это случилось, он ввалился в комнату к девушке:

– Это правда?

Лиз присела на кровать, кивнула:

– Я говорила – сегодня все изменится. – Она сцепила пальцы рук так, что они побелели.

– Но… – Хотелось подбежать, обнять ее, а потом увезти, далеко-далеко, чтобы их не нашли ни Мэй со своими учениками, ни орден Мнемозины со своими принципами. – Ты можешь отказаться?

Лиз, не отводя взгляда от рук, покачала головой:

– Мир гибнет, и только я могу спасти его, как бы это ни звучало невероятно.

– Да к демонам мир… – Даниил осекся. Он здесь распинается, а хочет ли сама девушка остаться с ним? На одной чаше весов – божественное могущество, управление миром, на второй – он, не самый перспективный, не самый богатый, не самый молодой и симпатичный кандидат. Что он может предложить Лиз? Свои чувства? Неуверенность в завтрашнем дне и ночевки в палатках под луной? Размен, мягко говоря, не очень.

– Этот Мэй, или как там его, говорил про другие группы, других кандидатов, которые вышли, но не дошли, – забросил он пробный камень. – Может, еще дойдут…

– Может. – Кажется, голос дрогнул.

Вспомнились слова любви, которые шептала Лиз в его объятиях ночью. Как же давно это было! Даниил не выдержал, кинулся к девушке, обнял ее, начал покрывать лицо поцелуями.

– Я не позволю, не дам, я люблю тебя!

Лиз заплакала, только сейчас он заметил, что до этого девушка сдерживалась с трудом.

– Когда меня… воспитывали, готовили для этого, я думала – правильно, это мое предназначение. Срок службы сегодняшнего Смотрителя подходил к концу, по многим признакам мы видели это. Я знала, что уйду в молодом возрасте, не создам семью, не испытаю радости материнства. Знала и давно смирилась с этим… так мне казалось до того, как встретила тебя. Теперь… теперь я не хочу уходить…

«Она не хочет, она хочет остаться со мной!»

– Но я должна, Даниил, должна! – Последние слова Лиз выталкивала из себя между всхлипами рыдания.

Даниил прижал девушку к себе, крепко-крепко, словно это могло помочь.

– Я не отпущу тебя, слышишь, не отпущу!

– Ты… я… что мы можем сделать.

– Кое-что можем. – Идея пришла ему в голову, как же он раньше…

– А помните, как после осады Ковильяна я… мы…

Сэр Уилфред замолчал – конечно, помнят, как и он.

– Да, знатно тогда покуролесил! – И они понимают его чувства сейчас.

– Однако я тоже люблю вспоминать Ковильян!

Со стороны посиделки троих вояк казались сродни встрече старых друзей. Есть что вспомнить, обсудить, восстановить события прошлого.

Но в том-то и дело, что они не друзья, они – один человек, размноженный на три. У них не только внешность, у них все одинаковое: прошлое, воспоминания, отношение к этим воспоминаниям, события, за которые стыдно, события, в которых было весело, и события, которые предпочли бы забыть.

Один начинает: «А помните…» – а следующее слово вызывает цепочку образов. Они помнят, конечно помнят, трое, как один. Уединившись, они думали обсудить произошедшее, но быстро поняли тщетность предприятия. Все, что могли сказать, каждый ровно это и почти такими же словами уже подумал и сложил у себя в голове. В конце концов перешли на приключения недавнего прошлого – их пути в Амалорм.

– Мы дракона захватили, настоящего, представляете!

– Это что, вот на нас пираты напали!

– А у нас…

Ученик довел Даниила до покоев Мэя. Двери, как многое в этих павильонах, были стеклянные, раздвижные. Золотой узор покрывал прозрачную поверхность. Только сейчас Даниил осознал, что он схож с изображениями, покрывающими кубы Дворов Чудес. Те же шестеренки, молоточки, ровные прямоугольники с лапками.