Но богема из Зорана была, честно говоря, так себе. Врожденное чувство ответственности никаким рисованием не перешибить. Да и водки ему как-то недостаточно сильно хотелось. В воображении – да, а так – нет. Поэтому мечты остались мечтами, а он вошел в галерею трезвый и хмурый. Осмотрел пустые белые стены, усилием воли добыл из чулана пассивной памяти английскую фразу: «А где рисунки?» – после чего девчонка пришла в замешательство и схватилась за телефон.
По итогам переговоров выяснилось, что папка с графикой, отправленная заранее, лежит в другом месте. В каком именно, Зоран так и не понял, зато с горем пополам разобрал, что единственного владельца связки ключей от этого тайника сейчас нет в городе. И только чудом от этого откровения не поседел.
Сотрудница галереи успокаивала его как могла. Говорила, что рисунки привезут обязательно, просто не сегодня, а завтра утром, часов в одиннадцать. Или в двенадцать, как пойдет. Но совершенно точно не позже. Ну, то есть она почти уверена, что не позже. Когда начальство так твердо что-нибудь обещает, обычно не опаздывает, самое большее, на час-полтора.
На этом месте Зоран приготовился хлопнуться в обморок; на самом деле до сих пор он еще никогда не терял сознание, но тут почувствовал, что наверняка получится. Главное – стараться и верить в себя.
– Мы успеем сделать развеску, – уверяла его девчонка. – Мы все прекрасно успеем! У нас будет весь завтрашний день и часть послезавтрашнего, открытие выставки только в шесть. К тому же, у вас будет помощник. Профессиональный инсталлятор. Наверное, правильно говорить «волонтер». Друг каких-то друзей хозяина галереи. Он нам помогает, когда совсем форс-мажор.
При слове «помощник» Зоран несколько приободрился. И с обмороком решил повременить. Сказал себе: профессиональный он там или нет, не особенно важно, вряд ли хоть кто-нибудь в мире сможет сделать развеску хуже меня самого. Лишь бы он действительно появился. В таких ситуациях два, вопреки арифметике, обычно не вдвое, а втрое, а то и вдесятеро больше одного.
– Ладно, – сказал Зоран. – Ничего не поделаешь, завтра так завтра.
И ушел.
Думал, что остаток дня станет для него кошмаром; о ночи нечего и говорить. «Выставка! Все пропало! Развеска! Даже не начал! И еще неизвестно, привезут ли завтра рисунки! А если и привезут, все равно ничего не успею! Хоть убейся, невозможно успеть за полтора дня!» – примерно так должен был выглядеть его внутренний монолог. Даже в более благоприятных обстоятельствах он обычно так выглядел – вычеркиваем панический крик про рисунки, «полтора дня» заменяем на «два с половиной», а все остальное оставляем как есть.
Но на этот раз Зоран почему-то, наоборот, успокоился – стоило выйти из галереи и пройти буквально квартал. Думал с удивлявшим его самого хладнокровием: «Ну, самое худшее, накроется выставка, ну и что? Некоторые мероприятия иногда срываются по независящим от нас причинам, это довольно обидно, но не смертельно. Заберу рисунки и уеду домой. А сегодня можно бездельничать, точнее, нельзя не бездельничать. Будем считать, это мне от судьбы персональный подарок – неожиданный выходной, чтобы беспечно гулять по незнакомому городу; в юности мне от таких прогулок крышу сносило, вот и сейчас пусть снесет».
Пока он ходил и думал, погода становилась все лучше, даже солнце выглянуло из-за облаков. Выпил кофе на улице, в блаженном оцепенении, как будто лежал на пляже, а не сидел за столом. Ближе к вечеру наскоро пообедал в пиццерии под вывеской «Юргис и Драконас»; сперва не обратил внимания на название, но на последней четверти пиццы до него внезапно дошло, что «Юргис» – местный вариант имени Георгий, а «драконас» – ясное дело, дракон, с таким компаньоном печки не надо, и порадовался за эту парочку, что так хозяйственно разрулили старый, им самим даром не нужный, давным-давно неинтересный конфликт.
В какой-то лавке купил бутылку местной настойки с малиной и имбирем – не столько из желания выпить, сколько из любопытства. Ну и согреться, в перспективе, не помешает; пока вроде не холодно, но солнце скоро зайдет, думал Зоран, пока шел от лавки, снова неизвестно куда, в этом городе, как ни пойди, в любом направлении будет «неизвестно куда». Вот поэтому в юности так любил путешествовать, все равно что за город, лишь бы новое место, вспомнил он. Первые пару дней в незнакомом городе все кажется необычным, как будто спишь и видишь длинный подробный сон. Потом острота ощущений притупилась, до сих пор думал, с возрастом, но если снова вернулась, получается, возраст тут ни при чем.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу