Вадим Булаев - Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию

— Сейчас, — Маша быстро забегала пальцами по экрану планшета, который ей подарил с зарплаты Сергей. — Ага, вот! Нашла! «Молодой господин» — так тут написано.

Хозяин квартиры вырвал девайс из её рук и дважды, внимательно, перечитал пост вместе с несколькими страницами комментариев.

— Ничего себе... Где мы, где Одесса, и как всё это понимать?.. — а затем, ничего не утаивая, рассказал утреннюю историю с призраком домовой, введя её в глубокое удивление.

...Раздался свист, потом ещё один. Затем вопль: «Это я!».

— Привет бездельники! Чего такие умные сидите? — Швец традиционно возник из воздуха прямо посреди комнаты. Кому-то это может показаться совершенной бестактностью, и покажется правильно. Инспектор ни в какую не хотел включать материализацию лишь для того, чтобы нажать на кнопку дверного звонка. По-своему он был прав.

Но и мириться с такой беспардонностью домовая не могла. После нескольких бурных скандалов она приучила призрака свистеть со стороны двери и входить лишь с разрешения хозяев. Соседям, наверное, весело, от такого свистуна в подъезде...

Как происходит вторжение начальства в его жилище на самом деле — Иванов, к примеру, не понимал. Антон же невидимым может быть, если захочет. Тихонько пройдёт незамеченным — и в ванну, за Машкой подглядывать. Но вроде бы пока себе он такого не разрешал, а Серёга мудро не докапывался до истины.

За чаем помощник рассказал об утреннем происшествии, показал планшет с заметкой, поокруглял глаза от таких совпадений. Швец отнёсся к услышанному равнодушно.

— Я знаю эту историю. Наши её тогда курировали и ничего толком не нашли. Мутная — да, странная — без сомнения, но там нераскрытая уголовщина, а не мистика.

— Расскажи! — у кицунэ от любопытства загорелись глаза.

— Да нечего особо рассказывать. Проститутка убивал клиентов в борделе и пускала их на пирожки, а кости за домом закапывала. Её поймали и казнили.

Иванов почесал затылок и вынес вердикт:

— Бред.

— Согласен, полный. Наши потому тогда и вписались в это дело, колдовство искали.

— А что не так? — заинтересовалась любопытная домовая.

— Да всё не так. Дело происходило возле лестницы, которая вела от берега в центр Одессы. Оживлённейшее место. Там народ круглосуточно ходил, все на виду. К тому же бордели строят где? — он поднял указательный палец, сразу став похож на учителя младших классов. — В удобных, опять же проходных, местах, а не на задворках мирозданья. Теперь подумайте сами, как можно в здании, где постоянно полно народу и пьяных, чад и угар по полной программе творится, женщине самостоятельно убить здорового, тёртого жизнью моряка; разделать его в собственной спальне, на рабочем месте, можно сказать; замыть кровь... Койка ведь простаивать будет, хозяева на вид такие убытки поставят.

Да ещё и во дворе останки закопать, на глазах у десятков любопытных женских глаз из окон — чушь, да и только! А пирожки где печь? В те времена кухни общие были, и готовили там кухарки с длинным языком, которые в мясе разбирались по роду деятельности. Короче, тоже не вариант...

В портовых борделях как на Курском вокзале — жизнь никогда не затихает, лишь под утро немного. Потому ты прав, Серёга — официальная версия бредовая на все сто процентов.

— Хмм... А что случилось на самом деле?

— Толком не знаю, — ответил инспектор, с наслаждением закуривая. — Как мне рассказали — убийства действительно были и женщину действительно повесили. Но мокрушничала, похоже, не она. Там многие замешаны были. Цель банальная — ограбления. Трупы в подвале расчленяли и понемногу за город вывозили или в море топили — по ситуации. Просто когда скрывать уже такие чудеса невозможно стало — выбрали козу отпущения. Несколько костей во двор подбросили, лоток с пирожками в руки дурёхе сунули и на Привоз послали, новые горизонты бизнеса осваивать. А в один из пирожков палец запекли. Проститутку и повязали.

В те времена особо долго не разбирались. А чего выдумывать? — с доказухой нормально там складывалось, чистосердечное признание получили сам знаешь, как. К тому же резонансные преступления... Быстренько бумажки набросали и привели приговор в исполнение, успокоив народ и резво отчитавшись в столицу.

— Ну, пусть так. А коллеги из управления что тогда там искали? Зачем-то же они разбирались в этой гадости?

— Думали, что некромантия может быть. Слишком много народу в те дни без вести пропадало. К тому же, когда негласно бордель осматривали — эманации остаточные учуяли. Тёмные. Покрутились, порыскали, однако не нашли ничего. Так что забей, это было давно и уже почти стало неправдой. Я не знаю, кого ты видел, но вряд ли одесскую маньячку.