Вадим Булаев - Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию

Вопрос капитан проигнорировал. Вместе этого казённо-требовательно заговорил сам.

— Арон Самуилович Лейц?!

— Кто спрашивает?

— Лейтенант! — заорал офицер. — Вы что себе позволяете! Если вы не знаете, как отвечать старшему по званию, то о каком переводе в действующий истребительный полк может идти речь! Доложите о своём, неподобающем офицеру, поведении непосредственному начальству! Я проверю. Лично!

— К-какой полк? — голос из-за двери стал неуверенным. — Вы в своём уме?

— Тот, о переводе в который вы все инстанции рапортами забросали! Или не вы пачку бумаги извели, надоедая всем?! Радуйтесь! Генерал-майор Иванов, командир нашего одиннадцатого авиакорпуса, утвердил ваше ходатайство, а вы тут как институтка кочевряжетесь! Собирайтесь, выезжаем в расположение немедленно!!!

Дверь неожиданно открылась. За ней оказался уже виденный ранее старичок, но теперь он был какой-то... не такой. Он плакал, счастливо глядя на капитана выцветшими глазами.

— Это... правда? — полушёпотом спросил он.

— Да, — ответил ему офицер и, неожиданно, приложил к его голове Печать.

Арон Самуилович медленно осел на пол, на глазах теряя сознание.

— Скорую вызывай.

— Не надо скорой, — неожиданно раздался густой, юный голос и рядом с телом старика прямо из воздуха появился молодой парень в тёмном, промасленном комбинезоне и пилотке с красной звездой. — Не надо, — повторил он. — Моё время пришло. Спасибо вам! Я к ребятам! — и растворился в воздухе.

Человек с погонами старшины пощупал пульс у лежащего на полу Лейца, вздохнул и констатировал: «Мёртв».

— Серёга! Валим отсюда, пока не набежали... Он умер своей смертью, не переживай.

... Они сидели на кухне и пили чай, а кицунэ варила им домашние вареники.

— Что там с документами? — лениво поинтересовался Швец.

— Делают. Сегодня Машку фотографироваться возил. Она полдня уши в пышную причёску прятала, так что теперь злая...

— А ты бы обрадовался, — взбеленилась стоящая у плиты домовая, — если бы у тебя воронье гнездо на голове выросло? Гадость, а не фотографии вышли!

— Выходит, твой приятель не наврал?

— Нет. Дима слово держит. Он как о смерти старичка узнал — сначала думал, что я его грохнул. Но вскрытие всё на свои места расставило. Так что договор выполнен — дед в больницу попал, правда не к психиатрам. Ты мне лучше другое объясни — как это вышло, что душа Лейца перед нами проявилась и почему он так молодо выглядел?

Антон закурил.

— Душа показаться может в последние секунды жизни, но это редко происходит. Обычно она за тело до последнего держится, а здесь... Сам понимаешь. Ну а молодая — потому что Арон Самуилович в последние дни жизни себя помнил именно таким — юным и сильным, а не старой развалиной.

Закурил и Серёга.

— У меня к тебе имеется финансовый интерес, начальник... Аренда «Эмки» и костюмов в копеечку стали, а до зарплаты далеко... Ты намекал, что есть варианты деньгами разжиться, помнишь?

Швец поморщился.

— Помню. Только по головке не погладят за такие номера. Это на самый крайний случай...

— Точнее.

— Ну, к примеру, лешего поймать и печень ему отбить, чтобы про клады рассказал. Или призрака какого-нибудь заарканить чёрной магией и как поисковую собаку использовать, на всякие ценности натасканную... Поверь, не надо тебе это.

— Уже понял.

Помолчали. Все мысли неизменно возвращались к Арону Самуиловичу.

— Жалко деда...

— Не жалей. Ему там лучше. Он был хорошим человеком, правильным.

— Давай помянем. Пиво же у нас есть.

— Давай.

— Молодой господин, купите пирожок! — приятный женский голос своей необычной рекламой товара привлёк Серёгино внимание, и он остановился, выискивая в толпе взглядом его владелицу. Это оказало нелегко. В субботу возле входа в центральный городской рынок было не протолкнуться. Народ толпами сновал во все стороны одновременно, создавая ощущение идеального хаоса.

— Хорошие пирожки, господин! Купите, не пожалеете! — раздалось снова, уже почти рядом.

Да где же она?!

Нет, не видно. Иванов про себя выругался, помянул нехорошо ушасто-хвостатую Машку, из-за которой он здесь и оказался. Хозяйственная домовая сегодня ни свет, ни заря растолкала парня и отправила со списком-простынёй за продуктами. Пока он недовольно пережёвывал завтрак, долго и дотошно внушала ему, как именно выбрать лук и почему мясо брать с косточкой. Помощник слушал её вполуха, твёрдо решив про себя купить весь необходимый перечень или в супермаркете, или с самого рыночного края, не заходя внутрь. Машке же планировал потом наврать чего-нибудь, чтобы она не бухтела сверх меры. В общем, не любил Иванов рано вставать и рынок с его суматохой, толчеёй и суетой тоже не любил.