Вадим Булаев - Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #5

Кончик хвоста кицунэ дрожал от возбуждения. По всему выходило, её озарила некая гениальная мысль, просто обязанная быть принятой к исполнению. Ну и поторговаться Машка решила, не без того.

— Не пущу, — тоном, не допускающим возражений, заявил Иванов, строго посматривая на сияющую от возбуждения домохранительницу. — У психа нож может оказаться. Резанёт по горлу — и привет! Ты же не лешачиха, в деревьях колдануть не сможешь.

— Больно надо, — гордо задрала носик девушка, ужасно довольная, что её план остался неразгаданным. — Тоньше надо быть. Тоньше.

Повеяло хвастовством напарника. Он примерно так же начинал себя вести, когда имел, что сказать. Намеренно затягивал с важными ответами или озарившими его призрачное чело предложениями, упиваясь собственной крутостью и заставляя себя упрашивать.

Интересно, кто у кого набрался? Хотя... какая разница? Пусть понаслаждается...

— Делись, Машуля.

— Роза, — победно выдохнула домовая и парень хлопнул себя по лбу, досадуя на врождённую, непроходимую бестолковость.

Ну конечно! Роза! Девушка напарника, призрак бывшей одесской дамы для удовольствий! Ей злодей точно ничего сделать не сможет, а уж женщина она на все сто процентов с хвостиком!

— Ты гений!

— Я и не сомневалась. Подкрасим, вещи подходящие подберём... и стар, и млад слюни до колен пустят, чем хочешь поклянусь, — скромно потупилась Маша, водя носочком тапочка по воздуху. До пола она не доставала из-за маленького роста. — Но я с тобой. Обещаю никуда не лезть и ни во что не вмешиваться. Ну возьми, пожалуйста... Очень хочется всамделишного маньяка увидеть.

Спорить казалось бесполезным, да и не хотелось. Давить на домовую авторитетом, запрещать и не пущать означало её расстроить. Зачем? Пусть рядом покрутится. Будет хоть с кем поболтать по ходу длительной прогулки вдоль ограды. Если что серьёзное начнётся — хвостатую можно оставить на улице. Подождёт, вперёд всех не полезет, за это Иванов не переживал. Трезвость девичьего рассудка хоть и соперничала с её взбалмошностью, но пока побеждала.

Потом на злодея посмотрит. Главное, было бы на кого смотреть.

Свербело другое.

— Маша! — ухватив блуждающую мысль за шиворот, объявил Сергей. — Про участие Розы — молчок. Не надо никому знать о ней. Всякое случается. Пусть побудет козырным тузом в рукаве.

— Кому я проболтаюсь? — изумилась домохранительница. — Фролу Карповичу?

— Там не только мы с Антоном будем, но и Лана. Она тётка, наверное, хорошая, только... не её ума дело. Понимаешь?

— О-о-о, — до неё наконец дошло. — Под пытками не признаюсь. Хорошо ты придумал. Я эту Лану не люблю. Заочно. Вечно она тобой крутит-вертит как хочет. Известны мне такие дамы. Беда одна от них.

— Рад, что договорились. Предлагаю Швеца с Розой в гости позвать, прямо сейчас. Ставь чайник...

... Предложение Маши чета призраков встретила по-разному. Бывшая проститутка — с восторгом, фактически вибрируя от предчувствий новых впечатлений, её спутник — недовольно. Антон не то чтобы сильно возражал, однако смотрел на перевозбуждённую от собственной гениальности домовую с неодобрением.

Для придания веса своим словам кицунэ попросила Швеца превратиться в девушку, пройтись, а потом долго, со вкусом критиковала и его походку, и манеру держаться. Про запись в телефоне она тактично умолчала.

Роза её горячо поддерживала, указывая на всё новые и новые недочёты в образе, чем страшно засмущала своего кавалера. Он стоял злющий на весь мир, понуро опустив голову и неумело отбивался от женских нападок.

Причина изначального недовольства Антона вполне хорошей идеей вскрылась быстро, едва инспекторы, оставив дам, вышли на балкон, покурить.

— Ну и на кой вы всё это устроили? — скрипуче, сдерживая рвущуюся наружу досаду поинтересовался напарник.

В воздухе запахло ссорой.

— Объяснись, — сдержанно попросил Сергей, не понимая, в чём он провинился. — В чём дело?

— В Розе. Я её берёг от наших дел, как мог. Чтобы не лезла. Она, знаешь ли, любопытная сверх всякой меры.

— Да? Никогда бы не подумал. Обычно сдержанная...

Швец горько вздохнул от подобной наивности. Затянулся, уставившись на вечерние окна дома напротив.

— Воспитание такое. На людях — скромна до чопорности. Но один на один — вулкан, а не женщина. Эмоции через край прут. Давно меня достаёт с желанием поучаствовать в расследовании. Машкой тычет. Та ей нажужжала про свои приключения, теперь и моей даме сердца приспичило развеяться, в детектива поиграть.