Алексей Федорочев - Лось 3

– Хуйней страдаю! – отодвинул от себя разобранный комм, утирая пот со лба: хрупкие изделия – не мой конек!

– Хуйней надо наслаждаться! – наставительно произнес товарищ, нагло пристраиваясь к столу, – Уно, квадро… – забормотал он, передвигая вырванным пинцетом по освещенному настольной лампой кружку детальки.

– Что ты там считаешь, да еще не по-нашенски?

– Составляю стандартные последовательности. Что это у тебя?

– Когда-то было коммом.

– Интересно-интересно… а если так?… Сука, мать ее!.. А так?! – заинтересованный друг еще быстрее стал гонять по столу крохотные платы, хаотично на мой взгляд их соединяя, – Погоди, ничего не трогай! – объявил он, спустя десять минут сопения, – Сейчас мы всё отхерачим!

Даже думать боюсь – что в его понимании «отхерачим»! То ли уебем окончательно, то ли заставим работать. Но честно отсидел, ничего не трогая, четверть часа, пока он бегал за инструментами до своей квартиры.

– Ебать!.. Сука, а если мы?.. Нахер это сопротивление!

Спизженный (взятый на время!) с работы монокль уже давно перекочевал на правый глаз Кудымова, поэтому мне его действия виделись как лоху движения наперсточника: «Кручу-верчу, запутать хочу!!!» Тонкие ворсинки фидеров между платами, хаотично возникающие на столе с помощью пинцета и тонкого жала паяльника, по сложности переплетений давно переплюнули все виденные мной до этого схемы.

– Дай руку! – вдруг скомандовал Макс, – Да не эту! Левую! – оттолкнул он протянутую кисть.

Под моим немного охуевшим взглядом Макс сдернул с моего личного комма крышку экрана и прямо так, наживую, присоединил получившуюся паутину к устройству.

– Загружается! – «понятно» объяснил он на мое все еще немое недоумение, – Сейчас всё будет!

Не в силах понять хоть что-либо в его действиях, также молча сидел, боясь шевельнуть рукой и повредить хрупкую вязь тончайших проводников.

– Бля! Макс! Ты охуел?!!!!

Довольный товарищ, возвратив на место запчасти от моего комма, однозначно ждал не такой реакции:

– А что?..

– Ты же, пиздец, все потер?!!! – тупо смотрел на изменяющееся на глазах меню памяти.

– Зато то восстановил! – радостно отрапортовал друг.

Блядь, с такими друзьями и врагов не надо!!!

Восемь справочников и три учебника – фигня, вопрос денег и времени на поход в библиотеку. Моя авторская методичка… жалко, но по совдеповской привычке я ее еще в бумаге хранил – при херовом редакторе проще было откорректировать сначала на черновике, а лишь потом загонять в комм, то есть не дословно, но восстановлю! Штук шесть книжек – вообще ерунда, не стоит печали! Но архив Савинова?!!!! Две бессонные ночи заучивания наизусть под разгоном искр, а потом еще несколько суток тупого колочения по неудобной клавиатуре, пока все свежо в памяти, почти на грани истощения!!! Сомневаюсь, что Забелина разбежится и отдаст мне обратно плату за… – замер и покосился на обиженную рожу Макса – за смерть его жены…

– Я думал, ты хочешь восстановить информацию со старого комма… ты же новый так внезапно купил… – виновато протянул Кудымов, начиная соображать, что наворотил в азарте.

Друзей у меня… только он один и есть. Мишка Рыбаков скурвился, а Младший со своими ухватками начинающего интригана так и не вернулся окончательно в это звание. Приятелей полно, но вот тех, кого могу назвать другом?.. Воронин?.. И рад бы, но разница в возрасте не дает ему относиться ко мне как к равному – нет-нет, да проскочит покровительственная нотка… Маздеева?.. Сейчас скорее товарищ по несчастью, к ней в тяжелую минуту с бутылкой не придешь. Арина?.. Любовница, соратница, но не друг… Не Жоппера же считать?!!

– И что теперь? – спросил, сглатывая весь набор слов, вертевшийся на языке.

– Вот, смотри! – отмер Макс, показывая мне результаты своего двухчасового труда, – Сейчас мы переписали тебе всю библиотеку со старого комма. Теперь делаем так! – он махом вырвал из-под крышки всю связку тонюсеньких проводков, – И теперь все у тебя на комме!

– А до этого?!

– А до этого он работал как внешнее устройство!

Пиздец! То есть минуту назад все было обратимо, а теперь уже нет! Ебануться!!!

– Макс! Спасибо! – очень прочувствованно произнес я, сдавлено проталкивая слова сквозь горло, – Поздно уже. Спать пора, завтра рабочий день…

– О! Точно! Прости, засиделся, Юрка ждет!

Не убить его, провожая к выходу, помогала только мысль о втором крестнике. Опять ждущая ребенка Катерина с трудом справлялась с собственными сорванцами и все чаще на выходные подкидывала мне обратно мелкого Угорина, иногда добавляя к нему своего старшенького. Если к их банде добавить еще одного спиногрыза, как раз сейчас начинающего активно ползать, то я точно сойду с ума.