Оксана Крыжановская - Будь моей девушкой, или мой супер-парень

- Я. Ничего. От. Тебя. Не. Хочу! - раздельно прошипела я, а потом развернулась и, матерясь под нос, направилась прочь из парка, лихорадочно соображая, где бы найти свиней, которым можно было бы скормить труп Соколова, потому что чую, в скором времени его кто-то прибьет.

Александр

Марс проводил разгневанную девушку хмурым взглядом, потом выругался и подфутболил носком ботинка затоптанную сигарету.

Девушка ему не понравилась с первого же взгляда, и дело тут было совсем не в ее фигуре, а в цвете волос и пирсинге.

Марс считал таких людей жестокими. Если они в здравом уме могут причинять боль себе, то неизвестно на что могут пойти, чтоб причинить ее другому человеке. О том, что Елена пробила бровь находясь в пьяном состоянии, и что девушка лишь заметив иголки и кровь падает чуть ли не в обморок, он не знал. Да если бы и знал, отношение свое не поменял, ведь продолжает она их носить по своему желанию. Еще ему не понравилась в ней чрезмерная эмоциональность и не слежение за собственным языком. Он с детства учился скрывать свои эмоции и взвешивать каждое произнесенное слово. Елена даже не предполагала, что в своих размышлениях о его детстве проявила нехилые способности экстрасенса.

Достав из кармана джинс черны айфон, Марс на автомате, почти не глядя на экран, набрал номер, поднес трубку к ухо и через пару секунд серьезно сказал:

- План провалился.

Выслушав ответ вызванного абонента, он сжал губы и раздраженно ответил:

- Я делал все, как ты сказала, но она только разозлилась и назвала меня геем.

В этот раз абонент говорил намного дольше, от чего скулы на лице Марса напряглись, а во взгляде появился какой-то маниакальный блеск.

- Лэс, я вообще не понимаю, почему я должен унижаться из-за такой как она! И зачем входить с объектом в такой близкий контакт? Обычно слежки вполне хватает, но почему именно я должен начать с ней встречаться?!

Абонент пытался что-то сказать, но парень его грубо перебил:

- Я знаю, что это приказ, но какого черта... - он осекся, глубоко вздохнул-выдохнул, а затем спокойно продолжил: - Обсудим это дома.

Отключившись, Марс еще раз глубоко вздохнул, затем развернулся и направился к выходу из парка.

Елена

Домой я добралась злая и подавленная. Злая из-за выходки Соколова, подавленная из-за того, что наушники я так и не забрала, поэтому полчаса дороги до дому мне приходилось слушать дребезжания троллейбуса и чириканье двух дамочек на передних от меня сидениях.

Дом, а точнее моя бабуля, словно предвидя мое состояние, встретила меня запахом, а потом и видом поджаристых блинов.

- Леночка, ты чего так рано?

Мою бабушку легко было отнести к разряду святых. В свои семьдесят семь она была молодей, здоровей и с энтузиазмом намного превосходящих всех обитателей этого психической лечебницы, которые обычные люди привыкли называть домом.

Если быстро и по существу то в этом доме лечились, точнее проживали, семеро.

Отчим - Пехов Максим Петрович: сорокавосьмилетний инженер-техник, трудоголик, любящий проводить дни напролет на своей работе. Мать - Пехова Ирина Григорьевна: сорокапятилетняя домработница, которая дома появляется только ночь, а остальной время проводит... нет, не по косметическим салонам, а по тренингам, потому что занимается эйвоном и другой хуйней. Бабушка - Глафира Аскольтовная: пенсионерка и повар-уборщица-нянька в одном флаконе для четверых детей семейства Пеховых. Старший сын - Пехов Григорий Максимович: студент третикурсник, который за три года так и не посетивший не одного урока, но успешно сдавший экзамены благодаря хорошим связям (и нехилой материальной помощи) с директором института. Средняя дочь - Пехова Ирина Максимом: второкурсница факультета дизайна, любит шмотки, парней, корейские сериалы и корейских актеров, особенно Ли Мин Хо. Два года назад весела девяносто кило и была заядлым атаку, а потом какая-то подружка принесла ей посмотреть корейский сериал (где и снимался этот Ли Мин Хо), после чего она похудела, выучила корейский для того, чтоб смотреть сериалы на оригинале, а сейчас просит отца дать денег на пластическую операцию по смене глаз... в общем стала еще более повернутой, чем была раньше. Младший сын - Пехов Алексей Максимович: девятиклассник, двоечник, хулиган и еще тот гуляка, который без сигареты, бутылки пива, лавочки и друзей не может жить.

Семья у меня, понятное дело, была со своими тараканами, с которыми она вполне уживалась. Дети Маска мою маму любили, но называли просто Ирой (кроме Лехи, так как он ей был родной), при ссоре не забывая упомянуть о том, что она им не настоящая мать, хотя родители уже больше пятнадцати лет живут в законном браке. Я же с Максом "на одной волне", потому что именно он однажды всунул мне в руки книгу Профессора Толкиена. Макс в подростковом возрасте был роливиком и единственным из семьи кто гордился моими творческими успехами. Мама и бабушка, как я уже упоминала, фетези за жанр попросту не считали, поэтому на мою коллекцию фентези смотрели с пренебрежением. Про братиков и сестричку вовсе и упоминать не стоило. Мы не поладили с первого взгляда. Для Гриши я была слишком повернутой, а для Ирки недостаточно. Еще мне кажется, что они попросту ревновали меня к своему отцу, поэтому отношение со мной налаживать и не хотели. Да я и признаться сильно не старалась. Мне вполне хватало Лехи, с которым наши отношения связывали только к просьбе сигареты, занять денег и отмазаться перед радоками в случае не ночевки дома.