Оксана Крыжановская: Будь моей девушкой, или мой супер-парень

- Поняла, ПехОва?

Одногрупники, спешащие к выходу, застыли, с ожиданием и насмешкой уставившись на предстающий каламбур. В том, что он будет, никто не сомневался. Уж очень я и Сергей Васильевич любили веселить людей. Может предложить ему съездить и принять участие в рассмеши комика? А что? Денег сорвем, а они никогда лишними не бывают!

- Так точно! - гаркнула я, выровнявшись в стойку смирно и приложив руку ко лбу.

- К пустой голове руку не прикладываю, - поморщился препод.

- А она не пуста, в ней мозг находиться! - заявила я. - Вам та не знать, профессор.

- Боюсь, ПехОва, вы исключение из правил, - деланно вздохнул профессор, разведя руками.

По толпе одногрупников прошлась волна смеха, и только я, было, хотела предложить преподу собрать-таки команду и отправиться на телешоу, бабосы срубать, как прозвучал женский голос в коридоре, явно Светки Мамаева:

- Да, Пехова еще в кабинете.

- Благодарю. - В наступившей тишине его голос прозвучал, простите за банальность, словно гром среди ясного неба.

Словно море перед Моисеем, перед Соколовым расступилась толпа. Утрешний парень-шутник, напрочь игнорируя направленные на него удивленные взгляды, медленной, ленивой походкой стал приближаться ко мне. Господи, как он шел! Если бы кто-то заснял его походку и выложил на ютуб, то за час это видео набрало бы миллион просмотров!

Вот только было в его походке что-то страшное. Нет, я не буду использовать банальный пример, на подобие, "он выглядел, как лев приближающейся к доверчивой ламе, у которой похоже левозависимость (предупреждение: эта фраза была прочитана страстным голосам)". И нет, он не приближался ко мне, как неудачливый маньяк, к одинокой простушке, желающих острых ощущений, в темной подворотне (предупреждение: эта фраза не была прочитана страстным голосом)". В общем, не какими из выше прочитанных способов он ко мне не подкрадывался, но у меня почему-то затряслись коленки, и я, совсем не понимая зачем, невольно сделала шаг назад. Перецепившись об скинутый в порыве "отдачи чести" портфель, я полетела спиной назад, упала на пол и больно ударилась копчиком и локтями.

И где же ошиваются герои, ловящие падающих героинь, чтоб встретиться с ними взглядом и сразу же влюбиться, как во всех нормальных шаблонных ситуациях?!

Смеха почему-то не последовала. Вот я бы обязательно поржала над этой дурой и ситуацией: подходить парень к девушке (притом тратя на свой подход все мастерство), а она почему-то шугается его и ко всему падает! Хохма же!

Я хихикнула, но мою хохму никто не поддержал.

- Вставай, - приказал холодный голос.

И как он его натренировать так смог? С детства, что ли перед зеркалом репетировал, вместо того, как все нормальные дети смотрели покемонов и фанатели от Пикачу? А самое обидное, что уроки не прошли даром, и мне вправду захотелось подчиниться, вскочить по стойке смирно и честь отдать! Что? Хороший конец для этого каламбура!

Я открыла глаза, чтоб разведать обстановку перед "выходом", как увидела, что надо мной склонился Соколов. Вообще-то он смотрел на меня нормальным взглядом, в смысле с удивлением и сочувствием, и даже руку помощи протянул, но я почему-то тут же зажмурилась и ответила:

- Я лучше полежу.

На этот раз толпа хохму оценила, и кое-где раздались тихие смешки. Это обнадеживало, пусть они лучше хохочут с меня, лишь бы этот парень куда-то смылся, так как от него мне почему-то хочется стать страусом и позорно спрятать голову в песок.

Что-то в нем было такаю, с виду безопасное, но у тебя оно вызывает ужас. Словно ты увидел в море змею и хоть головой ты и понимаешь, что в воде змея не кусается (кроме морских змей, но они живут ближе к экватору), но ты начинаешь обезумевши кричать и чуть ли не бежишь по воде до берега. Вот так же было с Синицыным, с одной стороны: обычный парень, а с другой: хрен пойми что, от чего меня кидает в дрожь, или сокращенно пиздец полнейший.

Вот только Соколов в постановке решил свою роль по задуманному сценарию не играть. То есть смываться он никуда не собирался, а наоборот, парень вдруг схватил меня на руки, а потом перекинул через плечо. Это было так быстро, что я и заверещать не успела. Раз - и ты в невесомости, лишь чувствуешь напряженные руки немного выше поясницы и под коленками, два - и ты уже висишь вверх тормашками и рассматриваешь цвет рубашки, которая каким-то образом возникла перед глазами.

Наступила гробовая тишина, она и раньше тут стояла не живая, но Соколов видно решили добить ее гробовой крышкой, чтоб наверняка.