Вадим Панов - Ребус Галла

— Разумеется.

Он должен знать, против кого его просят сыграть и, соответственно, подумает, выгодно это ему или нет.

— Похоже, я обратилась не по адресу.

— Обратитесь куда-нибудь еще, — предложил комиссар.

К чудам? Нет уж, если и продавать душу, то только лучшему соблазнителю. Тому, который гарантированно поможет.

— Кто претендент?

— Я еще не думала…

— Подумайте сейчас. Если вы непричастны к смерти Нежи, значит, против вас играет кто-то из своих. Я хочу знать — кто?

— Если бросят тень на меня, то все жрицы, которых я привела, окажутся под подозрением, — медленно произнесла Всеслава. — Они не смогут претендовать на трон по этическим соображениям. Параша тоже замазана — она слишком хорошо относится к Мечеславу. К тому же — стара…

— Ваше величество, прошу меня извинить, но я не вижу необходимости выслушивать характеристики всех членов Круга. Я могу рассказать о жрицах не меньше. Мне интересно ваше мнение: кто метит на трон?

— Милана.

Сантьяга задумался. Всеслава поняла, что комиссар взвешивает варианты, прикидывая, кого ему выгоднее видеть на престоле Зеленого Дома. Поняла и сжала кулаки.

«Моя судьба зависит от нава!»

Как это унизительно.

Впрочем, не в первый раз.

— Еще один вопрос, ваше величество.

— Да?

— Барон Мечеслав сильный и смелый мужчина. Отличный воин. Замечательный управленец. Очень умный. Он бы не принял Скверну Галла, не посоветовавшись с вами, а вы бы ему обязательно запретили. Ведь так?

— Скверна Галла? — опешила Всеслава. — Какая? Откуда?

Собственно, неподдельное удивление, которое прозвучало в голосе королевы, и было ответом на вопрос.

— Вы не в курсе?

— Сантьяга, что происходит?

— Расскажу позже. — Комиссар принял решение. — Ваше величество, я с удовольствием помогу. Но придется заплатить.

— Называй цену, — угрюмо попросила Всеслава.

Однажды, когда на стены Зеленого Дома накатывали штурмовые колонны чудов, она уже просила нава о помощи. И расплатилась за нее самоубийственной контратакой, в которой полег цвет дружины Дочерей Журавля. Что попросит Сантьяга на этот раз?

— Милана умрет, невзирая на результаты расследования. Не важно, виновна она или нет, метит она на престол или нет. Милана умрет.

Лучший боевой маг Зеленого Дома. Один из немногих ветеранов, оставшихся в строю после кровавой Лунной Фантазии.

«А вдруг я ошиблась? Вдруг Милана не мечтает стать королевой? Вдруг…»

«Не важно!»

— Согласна, — твердо ответила королева. — Спасите Мечеслава.

Есть такое расхожее выражение — молниеносно.

В Тайном Городе его можно применить ко многим воинам, причем в буквальном смысле. Невероятно трудно уследить за ударом хвана, за молнией, вырывающейся из пальцев колдуньи, за бегущими с поля боя Красными Шапками… Но если говорить о реакции, о скорости, с которой маг принимает единственно правильное решение, то в этом, конечно же, не было равных навам. Создавалось впечатление, что темные реагировали на опасность еще до того, как осознавали, что же происходит, успевали перебрать массу вариантов, вычленить из них нужный и задействовать его. [10] Разумеется, это не совсем так. Согласно теоретическим изысканиям эрлийцев, удивительная реакция навов обусловлена тем, что мозг нава работает в «многозадачном» режиме, не просто принимает информацию, а обрабатывает ее в фоновом режиме и в случае необходимости мгновенно переключается с одного процесса на другой. (См. трактат брата Соплюса «Мозги Великих Домов. Сходства и различия», Тайный Город, 435 г.). Одним словом, Кортесу сказочно повезло, что в напарники ему достался нав. Ортега «включился» на слоге «бо-», и в тот момент, когда Кортес договаривал «-мба», нав уже знал способ выкрутиться. И даже не просто знал — уже спасал их.

Мгновение — и неудачливых взломщиков окутал шар «вязкой защиты». А поскольку времени на создание шара «совершенно непроходимой защиты» у Ортеги не оставалось, то он придал шару вертикальное ускорение.

Следующее мгновение — шар взмыл в воздух, пробив в крыше дома идеально круглое отверстие. Качеством которого, к сожалению, никто не смог насладиться, ибо валяющиеся на дне шара нав с наемником увлеченно переживали прелести перегрузки.

Третье мгновение — взрыв, и куски дома поспешили вслед за взломщиками.

Шар подлетел на сорок ярдов вверх, на секунду завис, камнем рухнул на землю и в тот же миг рассеялся. Кортес и Ортега, издав невнятные возгласы, покатились по твердой ноябрьской земле.