О’Санчес - Я Кирпич

И совсем иное дело – Муравейник по имени человечество, стремительно развивающийся, бурно «оцифровывающий» себя как старыми, так и новыми системами обратной связи!

– Петр Петрович! Можно вопрос по ходу дела?

– Да, задавайте, я как раз чаю глотну, горло освежу. Но старайтесь покороче, Савелий Васильевич, и, по возможности, не отвлекаясь в посторонние дебри.

– Конечно. Один муравейник?

– Что-что?

– Человечество стало проявлять себя как один-единственный муравейник или как система автономных муравейников, развивающихся по сходным лекалам?

Петр Петрович вытаращил на меня припухшие глазки и переглянулся с Иваном Ивановичем. Видно было, что из них троих невозмутимым после моего вопроса остался только боевой секретарь Вова, и мне это польстило.

– Я же говорил, Петр Петрович! Правильно мы его нащупали! Просекает фишку почти наравне с нами наш визави!

– Правильно, там, нащупали, неправильно – еще и еще раз проверить наличие обратной связи: что могло попасть невзначай к нему от нас! Гм… Отвечаю: ваш вопрос остается открытым, поскольку приверженцы есть у каждой из этих двух различающихся точек зрения, и у каждой есть весомые аргументы, и ни у одной из спорящих сторон нет аргументов решающих, исчерпывающих. В качестве рабочей гипотезы мы пока приняли версию, что нащупали один такой мегаорганизм, будучи готовы немедленно внести соответствующие гносеологические поправки, если на то возникнет хотя бы малейший конкретный резон. Продолжу. Раскол во мнениях, однажды возникнув, подсказал нам грядущую опасность в наших исследованиях, которую можно обозначить старинной русской поговоркой: «Сколько голов, столько и умов». Поэтому было решено пожертвовать плюрализмом мнений в пользу единой определяющей теории-схемы, опять же с готовностью – здесь, в данном пункте, было проявлено стопроцентное совпадение взглядов – поменять эту схему при несовпадении с реальностью. Благо, мы не государственное образование, а стало быть, и не новгородское вече, где побеждают самые сплоченные и крикливые. Нет, наше образование вот уже два десятилетия финансируется не исподволь на казенные деньги, как при советской власти, но прямо, определенными людьми, отнюдь не из-за бугра, у нас своих богатеньких меценатов хватает… Я, к примеру, один из них. Да. И в силу этого могу оказывать протекцию тем взглядам, которые мне лично кажутся более перспективными и правильными. Опять же в силу этого я определил дальнейшее сужение разноголосицы мнений – естественно, что с риском ошибиться и зайти в тупик.

В чем заключается эта узость? В попытке разрешить оперативно очередную понятийную проблему.

Предположим, что этот супермегаразум уже существует. Что дальше? Каким он будет дальше, и какими будем мы, нынешние удельные князья природы? Станем ли мы безропотными исполнителями при этом почти божественном разуме или наречемся ему младшими братьями по разуму? Вот какое было бы ваше личное мнение на сей счет? А, Савелий Васильевич?

– Блин! Вы хотите, чтобы я так, сходу ответил? Может, вы меня сначала домой отпустите и комп отдадите? Раз уж вы меня убивать не собираетесь?

– Это кто, интересно знать, сказал вам, что вас не собираются… того?.. Опять Иван Иванович, что ли?

– Он самый, – мстительно подтвердил я. И похолодел, потому что почувствовал абсолютно искреннее удивление Петра Петровича словам Ивана Ивановича.

– Гм. Здесь он принципиально прав, не собираемся. Разумеется, если только вы сами, Савелий, не подтолкнете нас к иным решениям. Поясняю: вот вы сейчас заорете и броситесь меня душить. Коллеги мои, при всем уважении к вашей молодости и талантам, считают, что мое здоровье важнее вашего, и, предприняв по обстановке должные контрдействия, вполне способны причинить ущерб, в том числе и невосполнимый, вашему здоровью, вашей жизни. Есть в этой позиции логика и здравый смысл?

– Есть, – с едва заметным облегчением признал я. Но правдивою в этом маленьком вставном диалоге была только имитация моего согласия с доводами Петра Петровича, все остальное вместе с «едва заметным облегчением» было фальшивкой, ибо я четко почувствовал иную правду: убьют и не поморщатся. Когти на моих руках выскочили и послушно втянулись обратно. Синеватый кинжал на деснице вытянулся в гладиус и тоже исчез. Тут важно бдительности не терять и панике не поддаться. Букач, тебя касается: если почувствуешь конкрет… большую и близкую угрозу моей жизни со стороны этого… со стороны кого бы то ни было, немедленно действуй, предотвращай. Понятно?.. Молодец. Главное, не ошибись в ту или иную сторону.