О'Санчес - Рецензии на 'Кромешника'

Рецензии на "Кромешника"

Евгений Медников. На реках бабилонских

Как я впервые прочитал "Трудно быть богом" - не помню. Вроде бы был какой-то полуслепой текст, отпечатанный на ротапринтной машине "Эра". Или томик, данный мне на два дня... В общем, время прошло, произведение в голове осталось, а обстоятельства, при которых с ним познакомился - начисто вылетели.

А вот как было дело с книжкой "Русские сказки" Романа Злотникова, помню точно - ведь было это несколько месяцев назад. На книжном развале в подвале Олимпийского прохожу я мимо лотка, на котором выставлены боевички с яркими картинками на обложках. И слышу, как продавец вещает потенциальному покупателю: "Это когда как бы Февральская революция произошла, а Октябрьской не было..." Тут я останавливаюсь и поворачиваюсь к лотку, поскольку всякие альтернативные варианты развития истории мне интересны, а книжки на эти темы пишет даже Бушков.

Но это оказалась не альтернативная история, а, как было обозначено на обложке, "фантастический боевик". Продавец продолжал: "И в этот момент он там появляется и начинает всех крушить..." Обложка являла суперменистого детину в шинели с красными отворотами и с пулеметом "Максим" наперевес. Я хмыкнул скептически, поскольку знал, что поднять-то такой пулемет без станка в одиночку можно, а вот стрелять из него с рук затруднительно. Но книжку все же решил купить.

Как я впервые прочитал "Кромешника" - не помню. В онлайне вещи такой величины перевариваются с большим трудом, и впечатления от романа не составилось никакого. Впоследствии, раздобыв два геликоновских томика, я читал роман как будто впервые.

Зато я отлично помню, как впервые узнал об авторе "Кромешника". Никакого О'Санчеса я тогда не знал, зато видел в интернете Александра "Санчеса" Милицкого. И вот тут появляется еще один "Санчес". Далее в одной из гостевых между ними возникает спор, кому же должен принадлежать ник, оказавшийся общим. Милицкий выдвигает какие-то аргументы. У О'Санчеса аргумент был один, простой и бесхитростный: мол, уже выходит книжка "Побег от ствола судьбы на горе жизни и смерти" (это та, что впоследствии стала "Кромешником"), на обложке которой написано "О'Санчес", и что бы там ни рассуждали, ситуация остается за ним.

Примерно так же относится к миру и Гек, герой "Кромешника". Что бы там ни делали окружающие, ситуация остается за ним - просто потому что его аргументы в данный момент убедительнее. Вернее, один аргумент - сила.

"Трудно быть богом" - культовый роман целого поколения. "Русские сказки" - добротная коммерческая проза, которую поклонники "серьезной литературы" и не заметили. "Кромешник" - книга претендующая на философское наполнение, уже пержившая два издания, имевшая в интернете определенный резонанс и тем не менее воспринимаемая частью читателей как заурядный боевик.

Герой Стругацких - человек, вооруженный техникой земного двадцать второго века и оказавшийся в инопланетном средневековье, в Арканаре. Супермен, по существу - и не только потому, что быстрей других мечами машет. В случае чего может и золота наштамповать сколько надо, и вертолет вызвать. Изо всех своих суперменских сил коммунар Антон ( вместе с десятками других окопавшихся на планете "прогрессоров") спасает местных изобретателей от преследований и творит иные добрые дела.

В "Сказках" трое землян из далекого будущего свалились во временную дыру (впрочем, дело опять же происходит на другой планете). Попали в заварушку наподобие большевистского переворота. Попали они туда абсолютно голыми, так что никаких высоких технологий принести с собой не удалось. И тем не менее один из них, майор Голицын, супермен - не только потому что русский, а потому что секретные генетики над ним хорошо поработали. И теперь он может не только из станкового пулемета навскидку палить, но при этом каждая пуля попадает куда нужно. Ну, реакция у него такая - любая пуля из очереди находит чей-то лоб, да не просто чей-то, а тех, кто поднял свое оружие. В общем, голыми руками может задавить любую мировую революцию...

Герой "Кромешника" (Гек, он же Кромешник) - тоже супермен. Правда, не такой эффектный, как Антон-Румата или Иван Н. Голицын. Трудились над ним не генетики, а только папаша-пьяница с мамашей, однако же реакция у него тоже гораздо лучше, чем у остальных. Живет он в придуманном О'Санчесом Бабилоне (где-то возле Фолклендов, у Южной Америки). На мерцание монитора и лампы дневного цвета спокойно смотреть не может, а уж если нападет на него десяток-другой отморозков - мало им не покажется, всех уложит. Мировой революции на повестке дня в Бабилоне нету, разве что государственный переворот местоного бабилонского масштаба. Но у Гека задача находится устроить, чтобы криминальный люд на воле и в местах лишения свободы жил "по понятиям".