Даррен О'Шонесси - Город смерти

Ге разговор с отцом я пропустил мимо ушей и опомнился лишь, когда она вновь обернулась ко мне.

— Рада была вас повидать, Капак, — заявила она. — Авось еще сегодня увидимся, когда дойдет до десерта;

— Было бы мило.

Десерт. Да, черт возьми, да! Она на тарелочке с шариком мороженого, совершенно голая, если не считать сахарной пудры. У меня потекли слюнки. И не только…

Она удалилась, вновь стала лавировать по залу с тележкой, время от времени даря мне краткие лукавые улыбки и поигрывая бедрами так, как, верно, научилась у самой Саломеи. Моя работа превращалась в кошмар, Но я сказал себе, что должен сосредоточиться на деле.

— Ну и глаза у вас, ничего не скажешь, — заметил Кафран, когда я наконец вновь перевел на него взгляд. — Смотрите, Капак: не стоит бесстыдно пялиться на девушку в присутствии ее отца.

— О, мистер Рид, извините ради Бога, я…

Он расхохотался и замахал руками — дескать, не надо извинений.

— Да я шучу, Капак. Ама отлично сложена и вообще очень хороша собой. Сказать по чести, я был бы очень рад, если бы более или менее подходящий молодой человек сумел разбудить ее сердце. Моя дочь — совсем не кисейная барышня, но она довольно замкнута и сидит дома в одиночестве гораздо больше, чем мне бы хотелось.

— Она прелесть, — робко сознался я. — Вы сказали, что ее фамилия Ситува. Но она ведь не замужем?

— Нет. Я и ее мать разошлись в разные стороны несколько лет назад. Это не было мирное расставание — она почему-то возомнила, что я — чудовище и женился на ней только ради ее рецептов. Она забрала Аму, вернулась с ней на родину, взяла девичью фамилию и не позволяла нам с дочерью видеться.

— Но как же тогда… — Я указал подбородком на самую лучшую на свете женщину.

Кафран вздохнул. В его голосе прозвучала неподдельная печаль:

— Четыре года назад она умерла. Она была хорошим человеком, Капак, просто с сумбуром в голове. Она внушала Аме, что я — чудовище, поэтому Ама долго не решалась со мной связаться, даже когда осталась одна после смерти матери. Наконец она приехала, чтобы посмотреть на меня своими глазами, обнаружила, что я ни в чем не виноват, и с тех пор мы все время вместе, наверстываем упущенное за эти безрадостные годы. — Оглянувшись на дочь, Кафран ласково улыбнулся. — Мне повезло, Капак. Ама — замечательная собеседница, человек, которого я мечтал иметь рядом с собой всю жизнь. Теперь и вообразить себе не могу, как только я без нее жил. — Он вновь улыбнулся своим мыслям, и я решил больше к нему не приставать.

Вскоре принесли отбивные, и мы с удовольствием принялись за еду. Кафран по-детски чмокал губами. Впрочем, теперь меня не смущала его жизнерадостность. Ведь, как оказалось, он отец девушки моей мечты. Ради того, чтобы оказаться рядом с Амой Ситувой, я стал бы деловым партнером даже клоуна Джинго.

Покончив с отбивными, мы откинулись на спинки стульев и попробовали какие-то импортные мятные пастилки. Кафран потер свой живот — как мне захотелось вот так потереть живот Аме!

— С отменной отбивной ничто не сравнится, — расцвел он в улыбке. — Эти вегетарианцы не знают, что теряют. Ради такой вкуснятины и животных чуть-чуть помучить не жалко. Впрочем, хватит о еде. Вы пришли, чтобы попытаться меня застраховать.

— Да-да, — ответил я, сверкнув зубами в моей лучшей улыбке, излучая надежность и уверенность. — Я тут подобрал очень выгодные полисы с такими ценами, что вы просто запляшете от радости.

— Сильно сомневаюсь, Капак, — улыбнулся и он. — Плясун из меня никакой. Скажите: вам известна моя репутация? Я никогда не страховался, никогда с тех пор, как обжегся в юности. В страховку я не верю. Это афера по выманиванию денег. Одна из главных причин, по которой я живу в этом городе, это мягкие законы в области страхования бизнеса.

— Этим мы обязаны прежде всего Кардиналу, — заметил я. — Он не позволяет, чтобы законы сели на шею мелкому предпринимателю. Если бы не он, вам пришлось бы пожертвовать принципами.

— Верно, — согласился Кафран.

— Так почему бы не отплатить ему добром за добро? Купите один из наших полисов. Назовем это жестом доброй воли. Услугой…

Кафран засмеялся:

— Подход мэрии к проблеме страхования Кардинал придумал не ради Кафрана Рида. Я ему ничем не обязан. Он правит городом так, как хочет, и тем зашибает монету. Мне лично он не оказал ни одной услуги.

— Но…

Кафран оборвал меня жестом.

— Капак, — провозгласил он, — лучшее завершение хорошей трапезы — это хороший фокус. Люси, сельдерей, пожалуйста.