Даррен О'Шонесси - Город смерти

Она прислонилась к стене. Глаза у нее были восхитительные. Мне хотелось прижаться к ней и начать их облизывать, пока у меня язык не отвалится.

— В «Парти-Централь» я пробралась тайком, — созналась она. — На третьем этаже есть маленькое окошко, которое никто не охраняет. Я туда лазаю по веревке. Я забираюсь туда ночью, три-четыре раза в неделю, ищу тайные досье на верхних этажах. Я накопила столько улик, что от Кардинала только мокрое место останется. Я могу погубить его в мгновение ока. Если захочу, прямо завтра. У меня есть фотографии, копии и даже кое-какие оригиналы. Никто из его преданных слуг не может оставить меня в живых. Любой, кто не убьет меня или не сдаст, — сам изменник.

Ну и байка — одинокая женщина без чужой помощи проникает в «Парти-Централь». Если бы не наша встреча и не любовь, заставлявшая меня верить каждому ее слову, я бы ей в жизни не поверил.

— Ты собираешься использовать информацию, которую собрала? — спросил я.

— Наверно. Рано или поздно.

— Зачем? Что ты искала? Зачем ты туда лазала?

— До объяснений дойдет позже, если жива останусь. Но я это делала в личных интересах. За мной никто не стоит. Я одна. Если ты решишь его предать, ты сделаешь это ради меня, ради незнакомой женщины, ради женщины, которую ты однажды трахнул на лестнице, ради женщины, которой мерещится, что она, невесть за что в тебя влюбилась. Если ты его предашь, Капак, то ради меня. Ради любви. — Она страдальчески улыбнулась. — И если это кажется тебе разумным, значит, ты такой же псих, как и я.

Ее била легкая дрожь. Я держал в своих руках ее жизнь. Мне — совершенно незнакомому человеку — она доверила все, что имела: свое тело, свое сердце, свою жизнь. Еще никто и никогда не удостаивал меня такого доверия. Мне и в жизни не пришло бы в голову, что так бывает. Я словно бы воспарил над полом. Под ложечкой приятно сосало.

Мне пришел в голову только один вопрос:

— Скажи, ты знаешь парня по имени Адриан Арне?

Это был единственный вопрос, который был для меня решающим. Предать Кардинала я был намерен только из-за его возможной причастности к убийству Адриана, если Адриан и вправду убит. Мое доверие к жителям этого города было подорвано, когда они начали отрицать очевидные факты и отрекаться от друзей. Мне не хотелось добровольно лишиться всего, что я добился, но если мне удастся найти человека, который признает существование Адриана, человека, который знает, почему он исчез, и даже поможет его спасти, если он еще жив… Предам ли я Кардинала ради этого? Наверно.

— Лично — нет, — ответила Ама. — Только по имени. Он числится в списке «Айуамарки».

— Каком списке? — Это слово я уже где-то слышал…

— Списке «Айуамарки». Его-то я и искала в «Парти-Централь». Это ответ на вопросы, которые накопились у меня с самого моего приезда в город. Мне пока не удалось проникнуть в тайну, но я знаю, что это ключ к разгадке. Нутром чувствую. В списке полно имен. Там и я, и Адриан Арне, и Леонора Шанкар, и ты. Десятки имен, и к каждому прилагается головоломка.

Отойдя от стены, она поправила платье.

— Мне пора, — сказала она. — Я нужна отцу. В это время по вечерам много народу, а несколько наших штатных официанток заболели.

— Я хочу опять с тобой встретиться, — сказал я ей. — Я хочу узнать побольше об этом списке, и об Адриане, и о том, что ты ищешь.

— Я согласна.

— Когда? Где?

— Завтра, — отозвалась она. — В порту. Пятнадцатый пирс. Приходи часов в шесть вечера. У тебя будет достаточно времени, чтобы хорошенько все обдумать. Возможно, ты решишь, что я слишком опасна. Возможно, ты решишь сохранить преданность боссу. Я не буду тебя винить: я прошу от тебя очень много, больше, чем вправе. Возможно, ты решишь явиться с Фордом Тассо и целым стадом быков. — Она задумчиво вздохнула. — Дело сделано, руки у меня связаны. Ты сделаешь то, что сочтешь своим долгом. Если я совершила ошибку и переоценила твои чувства, мне конец.

Она ушла. Я стоял перед рестораном, уставившись на дверь, разинув рот. Спустя пару секунд она вернулась — высунула голову в дверь с последним вопросом на устах.

— Капак, скажи мне, ты помнишь свое детство?

— Что?

Вероятно, я так и подпрыгнул, потому что она улыбнулась и погладила меня пальцем по носу.

— И я тоже не помню, — сообщила она и вновь удалилась, на сей раз окончательно.

Я вернулся в офис, чтобы отчитаться. Соня сидела, надув губы, уставив на меня ненавидящие глаза. Правда, при виде подписанных договоров она просияла: раскрутить Рида она пыталась почти столько же лет, сколько и Кардинал. Соня спросила, как мне это удалось. Ей явно хотелось со мной помириться, но я только хмыкнул и отвел взгляд. Нас разделяла стена, которая, как мне казалось, никогда уже не рухнет. Она солгала мне, обманула — и продолжает ломать комедию до сих пор. Я сунул ей договоры для окончательного оформления, сухо извинился, что не могу остаться на работе, и ушел.