Александра Савченко - Воля Розы

— Тебе какое дело? — внезапно подала голос масана, используя на сей раз литературный итальянский.

— Я как раз это хотел спросить у тебя. Какое тебе дело до Малковского изгнанника?

Гангрелы приближались, не делая резких движений.

— Перед тобой я точно не собираюсь отчитываться.

— Что ж, тогда можешь закончить то, что начала, а мы тебе скажем большое спасибо…

Масаны подошли уже достаточно близко, но в этот момент девушка резко развернулась, всаживая свой нож в горло одного из головорезов, отчего тёмная жидкость хлынула на её бледную ладонь, забрызгав лицо и одежду.

— Какого?.. Я думал, ты собираешься убить его! — воскликнул вожак, хватаясь за собственное оружие.

— А я передумала.

Точные, идеально выверенные движения. Шаг в сторону — и назад. Они двигались спиной друг к другу, сохраняя положенную для танца дистанцию, но оборачивались немного чаще, чем того требовала музыка, чтобы понимающе взглянуть друг другу в глаза.

Бланка, Бланка…

Следующие несколько минут на тихой венецианской улочке царило необыкновенное оживление. Магнусу пришлось взять на себя молчаливого противника, хотя в худощавом он безошибочно определил более опасного и предпочёл бы сам с ним разобраться — отчего-то ему не хотелось смерти незнакомки, мгновение назад угрожавшей клинком ему самому…

Кардинал был прав — в отличие от своего широкоплечего дуболома, которому Малкавиан довольно быстро свернул шею, обладатель запоминающегося профиля был искусным фехтовальщиком, и его повадки, кроме прочего, выдавали осторожного убийцу. Потеряв обоих помощников, Гангрел быстро оценил ситуацию — виртуозно отбивая стремительные колющие атаки девушки, направленные в живот и горло, он сделал несколько шагов назад по бордюру, качнулся, будто потеряв равновесие, но вместо того, чтобы упасть, резко присел, проводя атаку на уровне колен масаны, которую спасла от раны только реакция, но удержаться на ногах ей не удалось.

— Что ж, в другой раз. Arrivederci! — Гангрел подпрыгнул, ухватившись за перила узкого моста над каналом, проворно подтянулся и был таков.

Масана с нескрываемой досадой на лице подняла и отряхнула свою шляпу, потерянную при падении. Магнус рассматривал её с интересом. Интуиция подсказывала, что вроде бы надо о чём-то поговорить.

— Любопытное оружие.

— Это катар, — девушка не без гордости продемонстрировала кинжал, декорированный золотой насечкой. Нажала что-то на рукояти — и от основного клинка в стороны разошлись два дополнительных лезвия. — Хорош для непонятливых кавалеров.

— Красивое оружие. Но грязное.

Масана фыркнула.

— Нам ли бояться крови?

Магнус заглянул в чуть раскосые блестящие глаза:

— Кто ты?

— Бланка Робене.

Тогда он подумал ещё, как странно это имя сочеталось с её чёрными как смоль волосами.

Они разминулись, выходя на завершающую череду движений. Сошлись снова, едва соприкоснувшись ладонями, и вот замерли в глубоком поклоне. Возможно, ритмичные уличные пляски сейчас значительно ярче отразили бы их стремления, нежели чинная дворцовая музыка, но именно в эту секунду музыка была второстепенна.

— Благодарю, синьор.

— Для меня это честь… Вы знаете.

Её обнажённая кисть мягко выскользнула из его ладони, оставляя веер. Веер — значит, завтрашняя встреча должна состояться на полузабытом постоялом дворе по улице Верди. Что ж, так тому и быть.

И кардинал в предвкушении сжал хрупкую конструкцию из перьев и кружева, на которой, он был уверен, надолго сохранится запах дождя и пионов.

Роза молчала, холодно поблескивая в полумраке покоев.

Истинный кардинал Малкавиан крепко спал, а потому только Амулет мог быть свидетелем происходящего. Гибкая женская фигурка в глубокой задумчивости склонилась над спящим, сжимая в руке обманчиво красивый клинок, чьё остриё было направлено в горло масану.

Бланка вглядывалась в мерцающие грани чёрного бриллианта и размышляла о пресловутом безумии Малкавиан. Магнус придавал большое значение своему артефакту. Девушка ни минуты не сомневалась в том, что это прекрасное оружие, но едва ли могла поверить в его способность к мышлению, о которой нередко упоминал кардинал.

Да и если бы даже можно было допустить, что это так, то теперь Роза мгновенно разбудила бы своего хозяина. Потому что опасность для обоих была очевидной.

Однако Мёртвая Роза хранила молчание, а значит, была лишь бездушным куском камня в металле. То есть не представляла собой опасности того уровня, о котором молодую масану предупреждал истинный кардинал её собственного клана, отправляя на поиски этого Амулета Крови. В таком случае хотелось бы верить, что время у неё ещё есть.