Мария Чурсина - Проклятье

— Чем рефлексы отличаются от рефлексии? — бухнула с первой парты Маша в своей обычной манере, и это стало для него последней каплей. Философ тяжело опустился за стол.

— Вот если бы вам военное дело преподавали, как нам преподают философию, вы бы в нём тоже ни демона не соображали, — в защиту подруги буркнула со своего места Сабрина, не надеясь, что её услышат.

Он поискал глазами вожделенный колпачок, но так и не нашёл — видимо, тот слишком далеко укатился.

— Хорошо, давайте просто поговорим.

Ляля восторженно уронила статью под ноги.

— Давайте просто поговорим, — повторил философ, и Сабрина ощутила, как его волнение перехлёстывает за край. — Вы думаете, что философия — это наука ни о чём. Хорошо, тогда я буду говорить с вами о жизненных примерах. Вот скажите мне, что вы знаете?

Между рамами забилась в истерике муха.

— В каком смысле? — первой не выдержала молчания Маша. Сабрина закусила губу, чтобы не сорваться в смех, таким натужным и сосредоточенным была задумчивость всех вокруг.

— В смысле, что вы знаете точно? Ну вот что-то такое, в чём у вас никогда не возникало сомнений. И не возникнет. И не может возникнуть.

Молчание стало, как старый колодец, стены которого давно поросли мхом, а на дне не то, что воды — даже тухлого болотца не осталось. Сабрина мыслями ушла так далеко, что вздрогнула, когда услышала голос девушки из второй группы. С задней парты он доносился, как будто с северного полюса.

— Я люблю маму, — безо всякого выражения сказала Инесса.

Она ждала Мифа, подперев стенку рядом с лестницей. Мимо сновали курсанты, то и дело задевая Машу то плечом, то локтем, то сумкой. Коридор именно в этом месте был слишком узким, а в сторону она не отходила. В любой момент мог появиться Миф, и она ждала, лопатками ощущая холодную неровность стены. Вымазала в побелке пальцы.

Закончилась перемена, и поток курсантов иссяк. Маша изучила дверь вдоль и поперёк, только чтобы не дать воли противным мыслям. Никаких табличек, даже номера не было. Дверь как дверь, и в широкой щели между нею и косяком виднелись четыре металлических штыря.

Голос Мифа за спиной Маша услышала как раз, когда пыталась подглядеть в щель.

— Пришла всё-таки? Ну проходи тогда.

Он, кажется, был в неплохом настроении, держал подмышкой пару папок и на ходу вытряхивал ключи из брючного кармана. К ключам у него была приделана целая россыпь брелоков. Маша всё хотела её разглядеть, но никак не выпадало возможности.

Она посторонилась.

В комнате всё равно висела сизая пелена, и форточка была закрыта — никакой надежды на чистый воздух. Походя Маша подмигнула фотографии серьёзного человека, заткнутой за стопку книжек.

— Что у тебя? — Миф с неохотой сдвинул на край стола чашку с недопитым кофе и ворох каких-то записок, взял протянутую ему рукопись.

Маша смотрела на аквариум. Его стёкла ещё больше помутнели. На дне валялись несколько гладких камешков — всё, что осталось от обиталища прозрачной рыбки.

Может, не стоило висеть у него над душой. Маша собиралась шагнуть к противоположной стороне стола, где обычно сидела, но слишком поздно — Миф уже подхватил ручку, истерично щёлкнул пару раз по кнопке и принялся исправлять её работу.

— Ну где ты видела, что так пишут? Разве я говорил тебе такое? Это что, художественное произведение? Зачем так подробно? Ты бы ещё в стихах написала. — Взгляд Мифа поверх очков замер на Маше. Ей стало прохладно даже при закрытой форточке.

Она мотнула головой, заодно отбрасывая упавшие на лицо волосы.

— Так. Вшивенькая вышла статья. Введение необходимо переписать. Никто не лепит столько фактов друг на друга. Основная часть, слушай, опять из рук вон. Раньше было получше как-то. Статистику в любом случае придётся пересчитывать. Маша.

Он взглянул на неё, теперь сквозь очки. Она скрипнула зубами и попыталась спрятаться под чёлкой. Краска давно залила щёки и уши, и теперь хорошо бы — не дрогнул голос. Так нет же, обязательно дрогнет.

— Маша, ну каких демонов ты пошла на исследовательскую работу? Я знаю, многие ребята с вашего потока ограничиваются реферативной. Ну, сдадут потом пару теоретических зачётов, и всё. А ты чего хочешь, ты можешь объяснить мне?

Она прикусила губу. Чего она хочет? Съездить ему по лицу? Нет, плохой ответ. Тогда чего? Злорадно ухмылялся человек на фотографии, заткнутой за стопку книжек.

Миф вздохнул и отвернулся. Бессмысленно повозил мышкой по столу. Загудел спросонья очнувшийся компьютер, мигнул стандартной заставкой.