Дмитрий Рыков - Последняя ночь Вампира

— А кастрюли с кашей для подкрепления сил недостаточно?

— Оно не питается кашей. Оно питается кровью. Оно — вампир.

— Кто-кто? — Роман не поверил своим ушам. Даже спутница чуть скривилась. — Я обещал не устраивать засаду, но скорую психиатрическую помощь вызову. Вам прямая дорога в Кащенко. Вы хотели сказать, что этот человек ДУМАЕТ, что он — вампир?

— Вы так ничего и не поняли, — барон перестал улыбаться. — Вы же попали в него пулей. А он почти не почувствовал. Не удивились?

— Нажрался каких-нибудь амфетаминов, установил себе низкий болевой порог.

— А бег по верхнему своду арки не насторожил? А скорость передвижения?

— Дерется он здорово, нечего и сказать.

— Эх, — вздохнул де Грасси, — глупое, бестолковое, медленно соображающее человеческое племя!

Он кинулся к соседнему столу, схватил с него столовый нож, быстро закатал рукава плаща и рубашки и с силой взрезал себе левую руку от кисти до локтя.

Кристина прикрыла рот ладошками, но из-под них все равно раздался сдавленный крик. Роман инстинктивно схватился за пистолет.

Но плоть, разрезанная до кости, с легким шипением начала соединяться, кожа затянулась — как ничего и не было.

— Мы — носители иммунной памяти, которой несколько десятков тысяч лет, — заговорил барон. — Фагоцитоз — процесс поглощения клеткой бактерии или фрагмента мертвой ткани — происходит у нас мгновенно. Кровь совершенно отлична от человеческой. Если посмотреть на нашу ДНК, то по сравнению с вашей можно заметить разницу в шестнадцати из двадцати трех хромосом. Главное отличие заключается в девятнадцатой хромосоме на участке, известном как 19а22.1. Мы — необъяснимая загадка природы.

— Прежде чем мы продолжим, — и ошарашенный Роман полез не в кобуру, а чтобы собеседник незаметил, в карман, к Ленькиному пистолету, в котором, он надеялся, еще осталось несколько пуль, — скажите, вы лично тоже питаетесь человеческой кровью и убиваете людей?

Петровичу показалось, что во взгляде барона мелькнула грусть.

— Убиваю — нет, питаюсь — да.

— И как же у вас это получается?

— Беру в банке крови в Склифе донорскую эритроцитную смесь.

Официантка принесла еще виски, Фролов сразу выпил — после такой информации надо срочно прочистить мозги. Взглянул на Кристину — а она, казалось, слушала с интересом! Ну, женщины…

— Ладно, — после паузы начал он. — Давайте сначала. Вы живете в Москве. А этот ваш… товарищ-враг явился сюда из-за рубежа, чтобы вас убить. Зачем?

— По порядку. Я родился в 1373 году от Рождества Христова. Превращение в вампира или, как у нас говорят, трансформацию, я пережил в 1415. Я не старею, мне всегда сорок два года. И так будет до тех пор, пока я не уйду сам или меня не убьют враги. Вампиры в течение тысячелетий выживали поодиночке. Не было сообщества, отсутствовали цели. Каждый жил в зависимости от интеллекта, которым он был наделен до трансформации. Есть до сих пор те, кто прячется в туннелях метро, в склепах, в норах — не знаю. В прошлом веке, после первой мировой войны, появилась идея создать организацию, которая, используя физическую неуязвимость вампиров и накопленные за много тысяч лет знания, установила бы на Земле свою власть, не дав человечеству самоуничтожиться и тем самым лишить наше племя пищи. Задача была сама по себе неплохая, но в этой организации возникла ветвь, которая ненависть к человеку возвела в абсолют, признала вампиров не составной частью природы, а носителем целей Дьявола по, как раз, уничтожению этого человечества. Вопрос пищи тут отпадает. По их верованиям, они должны способствовать скорейшему наступлению конца света и приходу Антихриста. А уж как там Антихрист будет добывать им пропитание — уже не их забота. Может, людей станут, как скот, растить в загонах.

Идея бредовая, но ведь и сами люди часто находились под влиянием бредовых идей и не раз чуть не уничтожали себя из-за различий в национальных, религиозных и идеологических взглядах! Что тут уж говорить о вампирах, которые всегда ненавидели вас…

— Почему? — неожиданно спросила Кристина.

— Человек, встречая представителей нашего племени, всегда хотел их истребить. Так вот, чтобы не разрасталась наша популяция и всем нам хватало пищи, существовало негласное правило — каждый вампир мог трансформировать не больше одного человека раз в двадцать лет. Но в прошлом веке оно сошло на нет, и наше количество возрастает.

Я давно сделался отступником — так у нас называют членов племени, отказавшихся от убийств. После второй мировой войны мне удалось скрыться. Но носители безумной идеи борьбы с человечеством выследили меня в Москве и подослали самого грозного убийцу из всех, кого я знаю. Граф Антуан Анри де ле Суаз подвергся трансформации в 1564 году. Он о ней не знал, все произошло во сне. Граф не понимал, что с ним случилось, откуда у него такая жажда убийства и такая потребность в насыщении кровью. Он вызвал священника для изгнания из себя беса, но служители церкви тогда были очень невежественны и суеверны, сначала к нему просто прикладывали крест, а потом уже и прижигали раскаленным под огнем. Но не помогло. Скитался по лесам, пока не прибился к слишком хорошо о его природе осведомленным. С тех пор состоит на службе у самого древнего вампира — мы зовем его «Отцом».