Дмитрий Рыков - Последняя ночь Вампира

— Нет, абсолютно не правы. Все гораздо прозаичней, — засмеялся незнакомец.

— Ладно. А что вы ищете здесь? Все улики мы собрали сами и увезли.

— Я пытаюсь понять, кто это именно — знал ли его раньше… Я чувствую его присутствие. Вижу, как он убивал.

— Вы — экстрасенс?

— Вроде того.

— Хорошо. А какова конечная цель пребывания убийцы в России, кроме, конечно, убийства невинных девушек?

— Он приехал в Москву найти меня, но пока слишком слаб, чтобы сразиться, вот и набирается сил.

— Да кто же вы такой! — опешил майор.

— Ну, хорошо, — незнакомец встал и поклонился, — в России я под другим именем, и его вам знать не нужно, а мое настоящее имя — давно я им не представлялся, но теперь уже все равно — барон Филипп Дивер де Грасси.

— Барон?! — майор вскочил и выхватил пистолет, сразу сняв его с предохранителя. — Руки за голову! На пол, лицом вниз!

Обладатель звучного титула и не вздумал пошевелиться.

— Спрятали бы вы обратно свою пукалку, — произнес он.

— Вы! — Роман кипел от негодования. — Какая-то секта душевнобольных ублюдков! Думаю, придется поделиться всем, что знаешь! Сейчас прокатимся в отдел, и там расскажешь, что за фигня происходит!

— Не уверен, — произнес незнакомец и вдруг с места, без всякого разбега, прыгнул на подоконник.

Петрович мог бы выстрелить, но не решился, кинулся за ним — хотя бы ухватить за плащ, но тот, казалось, нырнул вниз. Следователь высунулся в окно, но незнакомец не спрыгивал на газон, он полз по стене, вниз головой, как ящерица!

— Стой! — заорал Роман и лихорадочно думал, стоит прыгать за бароном или нет.

Тот сполз вниз, встал на ноги, но убегать не стал. Только поднял вверх голову и громко произнес:

— Вы бы назвали мне свое имя и оставили номер телефона, я вам буду позванивать, будете делиться со мною новостями.

Петрович погрозил ему пистолетом.

— А свой телефон не оставите?

— Вы же меня запеленгуете, — засмеялся тот.

— Хорошо! — кивнул следователь. — Я вам дам визитку с мобильным.

Он вынул визитку и швырнул ее вниз, покружившись на ветру, она упала на траву. Когда визитер наклонился, Роман крикнул:

— Барон! Последний вопрос! Прыгать в окно — это у вас семейное?

— Нет! — крикнул тот в ответ. — Убийца очень торопился, ему нужно было успеть в убежище до рассвета, который мог вот-вот наступить. А мне… мне вы просто преграждали дорогу. Пришлось бы сломать вам руку, например. Но я давно не наношу вреда людям.

— Ну, спасибо!

Петрович не опускал пистолет, думал — может, выстрелить в задницу, но за что?! Так и проводил удаляющуюся спину барона, глядя на нее сквозь прицел. Вздохнув, опустил оружие. Сплошные загадки. Одна темнота. И — верить, не верить этой галиматье?

Убрав ствол, Роман опустился в кресло и представил, как над ним завтра будут потешаться! На место преступления проник второй нинзя из секты, члены которой пьют кровь перед тем, как замочить друг друга. Все они — дворяне и граждане других государств. А этот еще сказал, что здесь он «под другим именем». То есть прибавляем фальшивые документы. И летом — в плаще. Дурдом.

Теперь уж точно — надо выспаться, утро вечера мудренее. Леньке решил не звонить, прежде надо самому все обдумать. Ой, засмеют…

Хороша Москва в воскресенье. Центр — свободен, дороги — открыты, выезжай на Комсомольский и дави педальку — никто не мешает, в худосочных динамиках бренчит радио, мелькают огни… Вот «Горизонт», куда он часто любил ходить с девушками в кино, «Бавариус», где уже в двухтысячные не раз и не два накачивался пивом после походов в «Лужники» на «Спартак», Московский Дом Молодежи, куда — смех-смехом, если вспомнить! — еще юношей ходил на «дискотеки». Ах, какие там были дискотеки! И всегда удавалось снимать девчонок и потом целоваться с ними в парке, если погода позволяла. А через раз — драки. То толпа на толпу, то — индивидуально. А уже много позже он там был на мюзикле «Кошки» с дочкой. Ребенок увидел, как другим детям разрисовывают лица, загорелся — «хочу тоже». Антракт закончился, все идут в зал, а ей на щечках выводят узоры… А пару лет нос к носу столкнулся здесь с прекраснейшей девушкой, с которой у него когда-то бурно проходил так некстати прервавшийся роман. Она согласилась сходить с ним в суши-бар, но предупредила — у нее сейчас есть «отношения». Вспоминали былое, смеялись, а он смотрел на эти выпирающие высокие груди, длинную шею, шелковые волосы и влажные губы и думал о том, что мы не умеем хранить то, что имеем. Почему прервалось, как закончилось — уже и не помнил. Работа, все работа, работа…