Дмитрий Рыков - Последняя ночь Вампира

— Эх, девочка, девочка, что же ты наделала! — и снял трубку телефона.

Да, ему приходилось сообщать родственникам жертв об убийстве их близких, но каждый раз это было как ножом по сердцу. Какие слова найти для убитых горем родных? Никаких. Он перестал искать слова, отстранился от сопереживаний. Это дело штатного психолога. А работа Романа — вызвать ближайшего родственника на опознание. И получить сведения, которые помогут найти убийцу. В данном конкретном случае существенную помощь он получит вряд ли — но звонить надо. Только без эмоций. Сухо и четко. Он набрал номер мобильного телефона Молодчанинова, после серии гудков услышал короткое:

— Да.

Не смог Роман сдержаться, кашлянул — трудно такой разговор начать…

— Здравствуйте. Молодчанинов Владимир Павлович?

— Добрый день. Да, это я.

Нельзя в таких случаях говорить: «Простите за беспокойство» или иную вежливую ерунду, например: «Я вас не отвлекаю?» Какое, к чертям собачьим, беспокойство! Нельзя отвечать на слишком большое количество вопросов, нельзя втягиваться в обсуждение произошедшего, нельзя оттягивать сообщение о самом важном, нельзя говорить полуправду — какое-нибудь «с вашей дочерью произошло несчастье», и тем самым дать надежду, что ладно, пусть несчастье — ведь это не смерть, это что-то плохое, очень плохое, но другое, не смерть…

— Майор Фролов Роман Петрович, Москва, отдел по расследованию особо тяжких преступлений… — и не смог, не выдавил из себя слова, застряли они в горле, даже названия своей любимой прокуратуры не произнес, сделал все-таки паузу.

— Тяжких преступлений? Москва? Что случилось?

— Ваша дочь, Молодчанинова Светлана Владимировна, погибла.

В трубке послышался резкий хриплый звук, и — молчание. Долго-долго.

— Владимир Павлович! — молчание. — Владимир Павлович!

— Ошибки нет? — наконец уже другим, тихим, пришибленным голосом произнес тот в трубку.

— Исключено.

— Отдел тяжких преступлений? Ее убили?

— Так точно.

— Кто?

— Неизвестный. Ищем.

— Как?

Не отвечая на вопрос, Роман задал свой:

— Когда вы сможете быть здесь?

— Через четыре часа.

— Вы, что, в столице?

— Нет, в Самаре.

— Вы не успеете за четыре часа.

— Мои проблемы. Давайте адрес. И номер мобильного.

После того, как Петрович все сообщил, Молодчанинов добавил:

— Как только самолет сядет, я вас наберу, чтобы ни вы меня, ни я вас не ждали.

— Договорились, — только и ответил Роман.

Четыре часа? Лихо. Даже если у тебя суперличный суперреактивный самолет, существуют такие вещи, как предполетный план, воздушный коридор, разрешение на вылет и прочие авиационные штучки. Но раз сказал — знает, о чем говорит.

Так, надо было самому заняться обзвоном друзей-подружек. Вряд ли у Люды отличные от Светиных знакомые, но неплохо включить и ее телефон, просмотреть адресную книжку, а все эти айтишники будут только завтра, в воскресенье никого с огнем не найдешь. Может, Ленька пин-код в квартире отыщет, хотя вроде смотрели — нет…

Раздался звонок — начальник отдела подполковник Слепчук Семен Сергеевич, милейший человек, имевший среди подчиненных сразу две клички — «Слепой», из-за фамилии, и «СС», из-за имени-отчества.

— Пинкертонам привет.

— Здравия желаю, Семен Сергеевич.

— Я на даче, сын в Интернете сидел, пришел, порадовал — Фринзон теперь телезвезда. Меня сутра поставили в известность о двойном убийстве, но какого хрена комментатор что-то там о маньяках лепит?

— Это Леонид такое сказал?

— Нет, ведущий.

— Ну, у телевизионщиков свои каналы информации, уже кто-то из ментов слил. Убийство и вправду зверское.

— Завтра в девять с докладом ко мне. Маньяков нам еще не хватало.

— Есть.

Не успел насыпать кофе в чашку и дойти до кулера, как позвонил Ленька:

— В квартире мы все закончили.

— Быстро.

— Я приеду, расскажу, есть тут тройка клубов на примете.

— До кого дозвонился?

— До пары человек. Сегодня приехать никто не сможет, только завтра.

— Но хоть какие-то названия у нас есть?

— И названия, и адреса — только слишком много.

— То есть особенных предпочтений не было?

— Нет, тусовались везде, где только можно.

— Ну давай, жду.

Мерзкий кофе. В смысле, не идет. Может, пока Ленька едет, сходить за кефирчиком?

Фиг тебе, надо дело заводить, бумаги собирать, записи вести, протоколы перечитывать и подшивать, да в компьютер забивать. Волокита, но без нее — никуда.

После второй чашки влетел Ленька с вещдоками.