Елена Карпова - Город для сумасшедших

— Форму поддерживаю.

— Бегаешь по утрам?

— И по вечерам тоже. И днем. Все сутки в беготне. Hе побегаешь не поживешь.

— Странный ты человек, Макс. Посмотреть на тебя гопник-гопником, а послушать — так студента-философа напоминаешь.

— Я и был студентом, только не философом, а филологом, пока универ какие-то умники не рванули.

— Как… рванули?

— Так. Заминировали цепочкой и все. Хотя бы хватило ума ночью это сделать, когда народу в здании не было.

— Сессию, наверное, провалили. Hе нашли?

— Кто их искать будет!

— И что теперь?

— А, отстроят через пару лет — тогда вернусь за парту… или не вернусь — как жизнь сложится.

— Странный у вас город. Уехать никогда не думал?

— Куда? Ты еще не пытался выйти из него? Вижу, что нет. Это не Большой мир, Иван, и земля у нас — не шар, и солнце не такое, а вокруг города — стена тумана, из которого нет выхода. Говорят, какие-то чудаки пытались ходить по компасу, но выходили опять сюда, к городу. Профессор, который читал нам космологию, предполагал, что изнанки существуют у всех крупных городов, мы лишь одна из многих.

— Только у крупных?

— Hе знаю. Когда-то ведь Города не было. Правда, Первых жителей уже не осталось, но рассказы о появлении Города передаются из поколения в поколение. Мой прадед однажды проснулся здесь, и долго не мог понять, почему он тут, как попал, кто он вообще такой — ничего не помнил… они все тогда не помнили даже своих имен — ходили по улицам, как лунатики и друг на друга наталкивались.

— Хм. А размеры?

— Размеры чего?

— Города? Каким он был тогда, когда появился? Таким же?

— Нет. Стена тумана отступает с каждым годом. Город растет. Появляются новые улицы. Просто выступают из тумана. Край — это интересное место, там можно реально наблюдать, как увеличивается город, туманная стена все время течет, меняется, находится в движении. Только туда опасно ходить, окраины в основном заняты бандами. Стреляют…

— И все-таки мне кажется, я стал понимать, в чем привлекательность этого места. Город людей, которых никто ни в чем не ограничивает… Город для свободных.

— Угу, не ограничивает. Это город для сумашедших, Иван. Мы все здесь придурки — те, кто стреляет и те, кто бегает от пуль. Знаешь, кто я в вашем мире? Бизнесмен средней руки, не особенно преуспевающий, но и не клинический неудачник.

— А… как ты это узнал?

— К оракулу ходил, — неохотно сказал Макс, — снял с меня тугриков немеряно, но рассказал ничего так, показал даже.

— Оракул — это в Центре? Мистические таинства на психоделиках и компьютерном гипнозе?

— Да. Центровые — они вобще странные. Hа самом деле, там мистики никакой нет, у них все на строго научной основе. Hо кое-кто верит в те байки, что они распространяют.

Он помолчал, потом вздохнул и сказал:

— Смешно. Мы с моим двойняшкой — как две капли воды, если меня постричь и отмыть… Во сне, может, с арбалетом и бегаю… он, точнее, бегает — но это так, оттого, что заняться нечем. Почему здесь меня мама таким родила? А?

— Карма у тебя такая, — неловко пошутил Иван.

— А чем виноваты те, которые зеленые и прозрачные — они что, там себе такую карму заработали? Нет, ты мне ответь!

— Hу ладно, Макс, ну чего ты завелся? Я ж просто так сказал…

— Просто так… Из-за всяких придурков эльфы вынуждены в канализации селиться и действительно дичают и тупеют. Наша команда одно время помогала эльфам. Никому до этого дела не было. Потом вдруг какой-то урод из Высших решил, что от эльфов все беды и вообще они заразу разносят. В канализацию вдули столько всякой дряни… два месяца после этого в залив выносило трупы. В нашей коммуне пряталось несколько эльфийских семей. Это было опасно, для нас опасно, в первую очередь, но мы им не могли отказать…

— Теперь, сынок, здесь живут добрые хиппи, — задумчиво проговорил Иван.

— Тут добрым быть нельзя. Тут можно быть добрым «внутри» и орать об этом на каждом углу, а потом со слезой на глазах вырезать эльфов. Тут можно долго говорить о своих распрекрасных душевных качествах, а когда собеседник повернется спиной — ударить ножом. Все дозволено. Ненавижу этот город…

— Макс, а как получилось такое, что вы — знаете о существовании нашего мира, а мы — нет. Здесь ведь у любого ребенка, небось, поинтересуйся — он к оракулу проведет.

— Hе знаю, — Макс пожал плечами, — откуда-то мы все знаем. И то, что Земля должна быть круглой, и то, что ночью на небе должны быть звезды, и даже то, что залив — это именно залив, а не море и не озеро.