Аманда Эшли - Музыка ночи

И вот наступила их последняя ночь. После ужина Кристи попросила Эрика поиграть для нее, и, когда он покорно склонился над клавишами, она присела на скамью рядом и поцеловала его в щеку.

Ошеломленный, он прервал мелодию:

— Что ты делаешь?

— Я… ничего. Это всего лишь поцелуй.

— Всего лишь поцелуй… — Он повторил ее слова медленно и отчетливо. — Ни одна женщина не прикасалась ко мне по доброй воле больше трехсот лет.

Кристи невольно моргнула. Триста лет? Это непостижимо, что он прожил так долго!

— Я могу повторить, если ты не против.

Он смотрел на нее не веря. Отказываясь верить.

— Не хочешь же ты в самом деле…

— Хочу. — Она снова поцеловала его в щеку, а потом очень осторожно коснулась губами губ. Они были теплыми и мягкими, огонь их не тронул. Глаза девушки искали его взгляд. — Покажи мне свое лицо.

— Нет! — Он отпрянул, словно получив пощечину. — Зачем ты требуешь невозможного? Никто не должен этого видеть!

— Ты говорил, что исполнишь все, что я пожелаю. А я желаю видеть твое лицо, прежде чем уйду.

Он глядел на нее, сузив глаза, дыша нервно и прерывисто.

— Отлично, — внезапно заявил он, сорвал маску и отбросил ее. — Это то, что ты хотела увидеть? — Сейчас его голос больше походил на рычание.

Да, это было кошмарно. Кожа на правой стороне лица Эрика и ниже, на шее, безобразно сморщилась, изуродованная огнем. Неужели и тело его выглядит так же? Кристи и представить не могла, какая боль терзала его и как он страдал, видя, что люди с отвращением от него отворачиваются. Неудивительно, что он укрылся в подземелье!

— Ты довольна? — рявкнул он.

— Хочешь, чтобы я с криком убежала? — спокойно спросила она.

— Ты не была бы первой, кто так поступил, — с горечью ответил Призрак.

Положив ладони на лицо мужчины, девушка снова его поцеловала.

— Я думала, ты — чудовище, но ты обращался со мной со всей возможной добротой и уважением. Ты мог овладеть мной, когда тебе заблагорассудится, но не сделал этого. — Поднявшись, она стиснула его руки. — Сегодня наша последняя ночь вместе. Пусть у нас будет что вспомнить.

И Кристи увлекла Эрика за собой к кровати.

Он шел за ней будто в трансе, не в состоянии поверить, что женщина способна добровольно ему отдаться. Нет, он не был неопытен. За свою долгую жизнь он переспал со многими, но никогда женщина не приходила к нему сама и не занималась с ним любовью так нежно. А он никому не позволял увидеть себя без маски и ласкать себя. Раньше он овладевал женщинами в полной темноте, предварительно убедившись, что ей не удастся разглядеть его обезображенную плоть.

Сидя на краю постели, они раздели друг друга. У Эрика перехватило дыхание: он был уверен, что девушка отвернется, увидев его наготу, но если она и сочла его тело отвратительным, то не показала этого. Кристи поцеловала каждый безобразный шрам, и после этого их наличие уже не имело значения. Она исследовала его тело, точно так же как он исследовал ее, и, когда они оба уже почти достигли наивысшего удовольствия, он попросил о том, чего страстно жаждал.

— Вкус, — прошептал Призрак хриплым от желания голосом. — Позволь мне изведать твой вкус.

Глаза девушки расширились.

— Это больно?

— Нет. Это лишь обострит каждое касание и чувства. — По глазам Кристи он понял, что она собирается ему отказать. — Пожалуйста, сладкая моя, — нежно взмолился он. — Подари мне всего один глоток.

Вздохнув, она зажмурилась и запрокинула голову, подставляя горло.

Большего великодушия по отношению к нему еще никогда и никто не проявлял. Нашептывая ласковые слова, он покрывал ее шею поцелуями, а потом острые клыки осторожно пронзили податливую плоть. О, какая радость, какой экстаз, какой дивный вкус! Горячая сладость омыла язык, точно изысканный нектар, наполняя вампира самой жизнью.

Кристи задохнулась от нахлынувшего на нее удовольствия. Несмотря на шрамы, его тело оказалось прекрасным и мускулистым. Чуткие женские пальцы гладили теплую упругую кожу, ладони, лаская, скользили по широким плечам, груди, животу, наслаждаясь тем, как мужчина вздрагивает от прикосновений. Кристи еще никогда не испытывала такого. Их тела слились воедино, и она застонала. Он был нежным любовником, дотрагивался до нее почти с благоговением, шептал слова, от которых сладко сжималось сердце. Мысленно Кристи молилась о том, чтобы он не попросил ее остаться еще, зная, что не посмеет сказать ему «нет».

Переполненная чувствами и ощущениями, она заснула в его объятиях.