Людмила Макарова - Умник

— Маша! Забирай Васильева, спусти вниз на грузовом лифте! Приехали за ним.

«Вот же лестница, напротив», — хотела напомнить Ирма, но только махнула рукой.

Выписку она пробежала глазами, шагая по двору к машине. Разумеется, прочитала она ее через Сумрак, напрямую узнав мысли лечащего врача и не утруждая себя изучением медицинской терминологии. Доктор полагал, что парень не при памяти, с головой у него не все в порядке, дело идет к полному распаду личности и вряд ли это лечится. Разве что где-нибудь в Германии или в Израиле. Заканчивалась выписка девизом: «Защититься — и валить»!

Ирма хмыкнула и отключила сигнализацию.

— Садись!

— Куда мы едем? — спросил Олег и перевел взгляд на собеседницу, открывшую водительскую дверь.

— Ко мне домой.

— Сестра или жена? — негромко поинтересовался он, устраиваясь на сиденье рядом с водительским.

— И не надейся! Сиделка, — хмыкнула Ирма. — Твой опекун нанял. Бросить тебя не смог, а держать в доме идиота — слишком накладно для его репутации.

Ирма вздохнула, завела мотор и увидела, как внимательно и настороженно Олег смотрит на чертика, висящего над лобовым стеклом.

— Это мой дорожный оберег. Его зовут Пан, он безобидный, хоть и жуткий зануда, — пояснила волшебница, поймала себя на преувеличенно бодрой интонации, которой взрослые разговаривают с больными детьми, поморщилась и неприязненно добавила: — Тебе лучше его не трогать, подопечный. Все понял?

— Почему именно Пан? — рассеянно спросил Олег.

— От слова «паникер», — пояснила Ирма и, прежде чем тронуть машину с места, протянула руку к оберегу, пощекотав указательным пальцем крошечную кисточку, которой оканчивался тощий хвост.

Мотор заурчал, у ворот поднялся облупившийся полосатый шлагбаум. Олег положил голову на подголовник, отвернулся, вжался в спинку кресла и закрыл глаза руками.

— Это еще что такое… Ты боишься в машине ездить, Олег? — тихо спросила Ирма. — После аварии?

Он не отозвался.

Ирма вырулила с территории психоневрологического интерната, притормозила на обочине и пристегнула скрюченного пассажира.

— Мы двигаем, — на всякий случай предупредила она, снова взявшись за руль, — я умею смотреть в будущее — мы доедем, Олег, ты не волнуйся. И я не буду слишком разгоняться на трассе.

Машина мигнула поворотником и плавно тронулась с места, аккуратно выкатившись с грязной обочины на проезжую часть. Осмелевший чертик выглянул из-под зеркала заднего вида.

— Доволен, да? — мрачно поинтересовалась у него Ирма.

Бессловесный Пан одобрительно подмигнул хозяйке изумрудным глазком.

На въезде в город дорога шла на подъем. К одиннадцати часам утра туман рассеялся, небо над шоссе просветлело, и даже асфальт кое-где просох. Пустоглазый бетонный Маяк, высившийся на холме, издалека приветствовал Ирму короткими взмахами размочаленного ветрами полиэтилена. Вокруг здания угадывалась какая-то нехарактерная деловая суета, ерзал по грязным проталинам бульдозер, рабочие восстанавливали поломанный в нескольких местах забор, а на обочине дороги промышленные альпинисты в желтых касках натягивали на старый билборд красочное рекламное полотнище, сменившее выцветшее полотно предыдущих владельцев.

«Солярис-Строймонтаж», — прочитала Ирма и притормозила.

Сзади коротко квакнул клаксоном нетерпеливый «мерс», объехал машину Ирмы, демонстративно подрезал и встал впереди.

— Давай, еще аварийкой мне помигай, — предложила ему Ирма и улыбнулась.

«Мерс» помигал. Оба поворотника тут же погасли. Левый брызнул осколками пластика, правый закоптился, словно внутри чадила керосиновая лампа. Ирма удовлетворенно кивнула и внимательно осмотрела готовый билборд, с которым практически поравнялась.

«С нами — в будущее!» — гласила надпись.

И ниже:

««Energy harvester» — в каждый дом».

Дальше мелким шрифтом говорилось что-то об экологии, энергосбережении и счастливых российских семьях.

— Ты как-то не слишком уважительно о нем отзываешься.

Ирма вздрогнула и оглянулась на пассажира, о присутствии которого временно забыла. Олег убрал руки от лица, сидел почти прямо, но смотрел не на дорогу, а в пол.

— О ком? — удивленно переспросила она.

— О моем опекуне. Почему ты согласилась работать сиделкой, Ирма?

Олег говорил так, словно разговор не прерывался. Или парень совершенно не ориентировался во времени, или время в его больном сознании текло как-то по-иному.

— Ах, вот ты о чем! Он умеет уговаривать. И очень хорошо платит, — сказала Ирма и проскочила на желтый свет первый после загородной трассы светофор.