Елена Бергман - Мир львинов

— Давайте лучше лекарство пейте, дохлятины. — засмеялся Мрах, подсовывая обоим раненым кружки с целебным отваром.

— Опять? — хором возмутились Варму и Эрих. — Ну сколько можно?

— Михе пожалуюсь! — пригрозил львин.

— Жалуйся! — отвечали раненые, отпихивая кружки. — Пусть сам и пьет эту гадость!

Оба шли на поправку, и немного капризничали.

— У Михи все давно зажило. — настаивал Мрах. — Ему не надо. А вам надо! Пейте, кому говорят!

— Ни за что!

— Ах, вы так! — и львин, грозно оскалившись сделал вид, что собирается вылить отвар раненым на головы. — Горячее! — честно предупредил он.

— Лей! — разрешил Эрих. — Все равно не буду!

— А чтоб вас! — ругнулся Мрах, шмякнул кружки на пол и ушел, дергая хвостом и всем своим видом выражая крайнее неодобрение.

Варму и Эрих поглядели ему вслед и рассмеялись.

— Больно… — выдохнул варах, давясь смехом.

Эрих молча пододвинул ему кружку.

— Мерзость какая… — покривился человек льва. — Не хочу…

Но боль не проходила. Пришлось пить.

— Дрянь жуткая. — пожаловался Варму, чуть отдышавшись, — Но помогает.

— Угу. — буркнул Эрих — он увидел направляющегося к ним Миху. Сейчас рыжий начнет орать…

Но Миха не стал орать. Забрав у хромого кружку, он перелил ее содержимое Варму и сказал:

— Не хочешь — не надо. Заставлять не буду. Но если плечо разболится — не жалуйся! — и ушел.

— Дела… — пробормотал варах и закашлялся.

Эрих молчал — плечо уже болело. Ладно, придется потерпеть…

К ночи хромой вождь готов был выть от боли. Конечно, можно было попросить пару глотков у Варму, но Миха словно невзначай околачивался поблизости, и у Эриха взыграла гордость — терпеть так терпеть! Бледный до зелени, несчастный страдалец едва слышно стонал, скрипя зубами. Варах спал, и хромой мучился в одиночестве.

Неслышно подошла Айя и присела рядом.

— Тебе плохо?

Эрих попытался улыбнуться — вышло не очень.

— Плечо болит… — пожаловался он.

Айя молча протянула кружку.

— Не могу — Миха смотрит. — вздохнул хромой.

Айя удивленно подняла брови: пришлось объяснять.

— Ну ты дурак! — заявила девушка, разобравшись. — Хочешь, я с ним поговорю?

— Нет! — взвыл Эрих. Плечо болело невыносимо.

— Миха! — позвола варашка. — Иди-ка сюда! Эрих хочет тебе что-то сказать!

Рыжеволосый подошел.

— Что, болит? — спросил он, издевательски хмыкнув.

— Да! — выдохнул Эрих.

Миха кивнул:

— Повторяй за мной! — велел он. — Я больше не буду выделываться и стану делать то, что мне велят!

— Миха! — выдохнула пораженная Айя. — Зачем?

Эрих скрипнул зубами и отвернулся: пусть лучше боль, чем унижаться перед этим!

— Мне не десять лет, брат! — прошипел он.

— Ну тогда терпи дальше. — разрешил Миха. — Передумаешь — позови.

Но Эрих был слишком горд. Он промаялся до утра и в конце-концов, совершенно измученный, задремал ненадолго, но боль вскоре снова разбудила его. Открыв глаза, раненый увидел сидящего рядом Миху.

— Я был не прав. — коротко извинился рыжий, протягивая кружку с отваром. — Возьми…

Эрих молча выпил лекарство и обессиленно откинулся на подушки.

— Я тоже был не прав. — ответил он глухо. Боль медленно уходила.

— Поправляйся скорей! — улыбнулся Миха.

— Спасибо!

Братья пожали друг другу руки.

— Сегодня вечером мы выступаем. — сообщил рыжеволосый. — Нельзя больше тянуть.

— Убейте их всех. — попросил Эрих. — За Нора, за Рашку, за других…

— Мы постараемся. — серьезно пообещал Миха. — Даю слово вождя!

Эрих устало прикрыл глаза и с трудом сдержал зевок.

— Поспи, друг. — сказал ему Миха и ушел.

Раненый уснул почти сразу. Ему приснилась Рашаня, какой она была в детстве: пятилетняя львинька смеялась, играя с щенком.

— За тебя отомстят! — пообещал ей хромой, не просыпаясь. Из под его сомкнутых век бежали слезы.

Почти сотня львинов и людей, бесшумно ступая, направлялись к поселку, скрытому дубовой рощицей. Они шли убивать. Впереди, с копьем наизготовку, крался Харам, Миха — за ним.

Мрах и Айя шагали рядом. Юная воительница, вооруженная коротким копьем, то и дело поглядывала на молодого львина, зачарованная грациозностью и точностью движений его сильного, гибкого тела.

— Красив, очень красив… — прошептала девушка. — И почему я не львиня?

Выросшая среди львинов, Айя не видела никакой разницы между людьми и гривастыми.

Мрах восхищал ее, и, если бы не Эрих…

— Он женат… — муркнул львин, и девушка покраснела.